Особенности применения смарт-контрактов в сфере государственных услуг

Содержание
TOC \o "1-3" \h \z \u Введение PAGEREF _Toc85056144 \h 3Глава 1. Теоретические и нормативно-правовые основы смарт-контрактов в сфере государственных услуг PAGEREF _Toc85056145 \h 41.1Понятие смарт-контракта PAGEREF _Toc85056146 \h 41.2 Модели интеграции умных договоров в современное договорное право. PAGEREF _Toc85056147 \h 71.3 Виды условий в смарт-контрактов PAGEREF _Toc85056148 \h 81.4 Признаки смарт-контракта PAGEREF _Toc85056149 \h 101.5 Функции смарт-контракта PAGEREF _Toc85056150 \h 12Глава 2. Особенности применения смарт-контрактов в сфере государственных услуг PAGEREF _Toc85056151 \h 152.1 Использование смарт-контрактов в сфере государственных услуг PAGEREF _Toc85056152 \h 152.2 Правовые аспекты внедрения цифровых технологий в государственное управление PAGEREF _Toc85056153 \h 162.3 Разрешение споров, вытекающих из смарт-контрактов (умных договоров) PAGEREF _Toc85056154 \h 232.4 Смарт-контракт (умный договор), как доказательство в суде PAGEREF _Toc85056155 \h 272.5 Социальные проекты на блокчейне: регуляторы и пробелы права PAGEREF _Toc85056156 \h 36Заключение PAGEREF _Toc85056157 \h 40Список использованных источников PAGEREF _Toc85056158 \h 43

ВведениеТехнологический прогресс не прекращается, и за последние 20 лет мы стали свидетелями быстрого развития Интернета, который, несомненно, повлиял как на нашу повседневную жизнь, так и на то, как мы ведем бизнес, включая рост электронной коммерции.
Сегодня мы являемся свидетелями разработки и внедрения совершенно новых технологий, которые могут изменить мир, как Интернет в свое время. Одна из таких технологий - технология блокчейн (от англ. Blockchain - цепочка блоков).
И если, образно говоря, Интернет сократил расстояние между людьми, то технология блокчейн направлена ​​на минимизацию недоверия между людьми. Это очень важно, поскольку существование нотариальных контор, нотариальных контор, банков, поручителей и многих других институтов в современном цивилизованном обществе основано именно на отсутствии доверия между людьми.
Безусловно, эта технология не сможет полностью избавить мир от посредников, но уже сейчас ясно, что она значительно упростит экономический оборот, благодаря чему современные бизнес-модели станут более эффективными, а транзакционные издержки значительно снизятся.
Также необходимо учитывать огромную скорость разработки программного обеспечения с использованием технологий блокчейн. Например, аналог криптовалюты Namecoin, появившийся в 2011 году, реализован всего в пяти строках кода на платформе Ethereum, которая существует с 2015 года.
Благодаря существованию технологии блокчейн будут развиваться ранее трудные идеи и концепции, такие как Интернет вещей, общая экономика и смарт-контракты.
Об одном из таких явлений, а именно смарт-контрактах и ​​перспективах их правового регулирования, и пойдет речь в данной статье.
Глава 1. Теоретические и нормативно-правовые основы смарт-контрактов в сфере государственных услугПонятие смарт-контрактаГоворя о понятии смарт-контракта, необходимо отметить, что впервые данный термин появился в статье американского ученого-криптографа Ника Сабо, отмечает в своей публикации Богданова Е. Е., которая была опубликована в 1994 году. В ней он определил смарт-контракт как «компьютеризированный транзакционный протокол, который исполняет условия договора».
По замыслу Ника Сабо, самоисполняющиеся смарт-контракты должны сначала соответствовать указанным условиям «контракта», что снижает количество затрат и ошибок, связанных с человеческим фактором. В то же время смарт-контракты должны избавить мир от посредников, которые так или иначе теперь вовлечены в выполнение и выполнение обязательства. Более того, Ник Сабо пришел к выводу, что с появлением смарт-контрактов практически исчезнут все виды мошеннических транзакций, что и стало правдой в наше время.
Однако, несмотря на наличие различных автоматизированных систем для автоматизации выполнения условий контракта, уровень технологического развития в середине 90-х годов прошлого века не позволил этой идее воплотиться в жизнь.
В связи с этим сторонам необходимо было обратиться к третьим лицам (банкам, поручителям, страховым компаниям и т.д.), Которые способствовали бы скрупулезному исполнению договора. Выяснилось, что перенос условий договора (полностью или частично) в компьютерный код не имеет смысла и зачастую не требует дополнительных затрат сторон.
Однако с появлением и началом активного использования технологии блокчейн многое изменилось, благодаря чему удалось решить многие из вышеперечисленных проблем. Подробное описание технических характеристик блокчейна не входит в тему данной статьи, однако в Интернете уже достаточно статей и видео, объясняющих принципы работы этой технологии.
Примером реализации смарт-контрактов на платформе с использованием технологии блокчейн является проект под названием «Эфириум». Этот стартап предлагает пользователям создавать «умные контракты» на платформе блокчейн. Однако сегодня этот стартап предлагает возможность создавать смарт-контракты в основном для людей с опытом программирования.
Прежде чем перейти к следующему разделу, отметим одну важную вещь, без которой дальнейшее изучение данной статьи невозможно.
Следует отметить, что термин «смарт-контракт» (что в переводе с английского означает смарт-контракт) может ввести в заблуждение любого юриста. Потому что часто то, что все разработчики и программисты называют смарт-контрактом, не имеет ничего общего с обычным юридическим контрактом и часто является обозначением компьютерной программы.
Итак, мы приходим к выводу, что в настоящее время юристы и программисты, обсуждая тему смарт-контрактов, могут иметь в виду под этим термином совершенно разные вещи.
В этой связи зарубежные исследователи справедливо выделяют два основных подхода к пониманию смарт-контракта:
Смарт-контракт как юридический контракт (далее смарт-контракт): этот подход более распространен в правовой среде. Здесь термин «умный контракт» используется для обозначения юридических контрактов или элементов юридических контрактов, заключенных в электронной форме, а выполнение обязательства автоматизировано и обеспечивается компьютерной программой.
Или, говоря более юридически, смарт-контракт - это соглашение между двумя или более людьми об установлении, изменении или прекращении юридических прав и обязательств, в котором часть или все условия записываются и выполняются (или предоставляются) автоматически с использованием специальной программы. специалист в области информатики.
Смарт-контракт похож на компьютерную программу (далее смарт-программа). Такой подход менее понятен юристам, но очевиден для программистов. С этой точки зрения смарт-контракт - это код, который запрограммирован для выполнения определенных задач при выполнении определенного заранее определенного условия. Смарт-контракт также можно рассматривать как автономную компьютерную программу, расположенную по определенному адресу в цепочке блоков, которую можно бесконечно перезапускать и запрограммировать для самых разнообразных потребностей делового мира.
Если мы говорим о смарт-контракте на более простом языке, чем интеллектуальная программа, его можно определить как криптографически защищенный программный код.
В качестве примера смарт-контракта как компьютерной программы Вы можете принести программу для хранения целых чисел SimpleStorage. Единственная цель - хранение целых чисел. В этом «умном контракте» нет сторон, нет прав и обязанностей сторон, ничего, к чему юристы привыкли, когда дело касается контракта (контракта).
Другой пример умной программы - простейший смарт-контракт, представленный на сайте проекта Etherium под названием «Hello, world!». Результатом этого смарт-контракта является то, что бессмысленная фраза «Hello world!» Проецируется на экран или другое устройство.
Начиная с простейших примеров, отметим, что интеллектуальные программы могут использоваться для различных целей, таких как: ведение бухгалтерского учета компании через распределенный реестр, организация и проведение электронного голосования (электронная избирательная система), а также с целью автоматизации компании. менеджмент (Распределенная автономная организация).
Таким образом, смарт-контракт не всегда означает юридический контракт. В то же время некоторые смарт-контракты подпадают под понятие контракта как юридически значимого соглашения, и именно о таких «смарт-контрактах» и перспективах их правового регулирования и пойдет речь далее в нашей статье.
1.2 Модели интеграции умных договоров в современное договорное право.Говоря об умных договорах, как о совершенно новом явлении для нашей правовой действительности, необходимо понимать, что его имплементация в существующую правовую систему будет происходить постепенно, а в некоторых случаях достаточно болезненно, учитывая консервативность российских законодательных и судебных органов.
В любом случае, юридическое сообщество должно выработать определенные подходы (модели), направленные на интеграцию смарт-контрактов в реалии российского договорного права.
По мнению Лесковой Ю.Г., можно выделить две основные модели, направленные на интеграцию умных договоров в российскую правовую систему: Гибридная модель интеграции смарт-контрактов (при гибридной модели часть смарт-контракта скорее останется в нынешнем положении); Обособленная модель интеграции смарт-контрактов (обособленная модель говорит о смарт-контрактах, которые в форме документов).
Следует сказать, что судебная практика уже располагает примерами споров, связанных с использованием криптовалюты в потребительских правоотношениях. Решением Московского городского суда от 18.04.2018 по делу N 7-4313/2018 оставлен без удовлетворения протест Тверского межрайонного прокурора города Москвы на Постановление заместителя начальника Инспекции Федеральной налоговой службы N 7 по городу Москве от 19.09.2017, прекратившего производство по делу об административном правонарушении в отношении ресторана, которым за оказанные услуги была получена оплата в биткоинах в размере 0,01873676 BTC по оплате счета на сумму 2 820 руб. Суд не усмотрел в действиях юридического лица (ресторана) состава административного правонарушения, поскольку виртуальная валюта биткоин не является валютной ценностью (иностранной валютой и внешней ценной бумагой), совершение платежа с ее использованием не является валютной операцией.
Некоторые авторы отмечают наличие существенных сомнений в том, что «суды не будут применять законодательство о защите прав потребителя лишь на том одном основании, что потребителем заключен смарт-контракт. Применение законодательства о защите прав потребителя, в свою очередь, предусматривает надлежащее исполнение обязанности по информированию потребителя. В такой ситуации деловая и правоприменительная практика должна выработать общие единые правила установления факта доведения информации до потребителя надлежащим образом».
1.3 Виды условий в смарт-контрактовВопрос классификации условий в смарт-контракте принципиально важен с точки зрения Закаркина А.В., мы понимаем как юридическую, так и фактическую сущность смарт-контрактов. В связи с этим обращаем внимание читателя на то, что следующая классификация не носит методологического характера, а предназначена для объяснения существенных особенностей смарт-контрактов.
Прежде всего, условия любого юридического договора можно разделить на две группы. В первую группу входят условия контракта, которые потенциально могут быть записаны в виде программного кода. Во втором - условия, которые нельзя так записать.
Когда мы говорим о возможности написания определенных условий контракта, мы имеем в виду, что эти условия теоретически могут быть переведены в программный код. Однако, чтобы сделать такой перевод, юристам и программистам необходимо будет упростить (формализовать) текст, содержащийся в договоре. В то же время важно понимать, что многие договорные условия потенциально могут быть автоматизированы, но стороны не хотят этого делать по разным причинам.
В связи с вышесказанным, можно выделить два типа условий в умных договорах – это операциональные и неоперациональные условия договора.
Под эксплуатационными условиями мы подразумеваем те договорные условия, которые могут быть формализованы с помощью условной логики в той или иной форме («если ... то ... иначе» или тому подобное). Чаще всего эти условия привязаны к определенному событию или дате, и если это так, программа должна будет выполнить определенные запрограммированные действия. Стоит отметить, что эти условия лежат в основе почти каждого контракта и часто определяют выполнение или неисполнение контракта.
Для иллюстрации условий эксплуатации приведены следующие примеры:
- зарезервированные в смарт-контракте средства Покупателя будут переведены на счет Поставщика пропорционально количеству поставленного товара (договор поставки);
- денежные средства Арендатора будут перечисляться на счет Арендодателя второго числа каждого месяца. При отсутствии денежных средств на счете Арендатора договор автоматически расторгается (договор аренды);
Под нерабочими терминами понимаются те условия контракта, которые не могут быть формализованы и, следовательно, представлены в форме ИТ-кода. Они также включают условия, которые технически могут быть переведены в программный код, но стороны по тем или иным причинам не хотят их автоматизировать.
Похоже, что количество неработающих условий будет уменьшаться пропорционально совершенствованию технологий смарт-контрактов. И, возможно, в очень далеком будущем мы увидим, что почти все условия любого контракта будут автоматизированы. Однако на нынешнем этапе развития общества и технологий эта перспектива кажется более чем конструктивистской.
Более того, в настоящий момент юридический словарь и различные юридические конструкции, которые разрабатывались теоретиками права и практикующими юристами на протяжении более чем тысячелетия, представляют собой довольно сложный вопрос, который будет нелегко формализовать.
Конечно, вполне возможно, что в ближайшие десятилетия юридический словарь сможет адаптироваться к новым технологиям, становясь более упрощенным и менее двусмысленным. Однако ряд договорных условий так или иначе автоматизировать будет крайне сложно.
Условия, которые сложно автоматизировать, включают: процедуру разрешения споров; порядок определения ответственности сторон; вопросы определения качества товаров, а тем более услуг; условие, что стороны должны действовать добросовестно.
1.4 Признаки смарт-контрактаЗахаркина А.В. указывает на характер подписания смарт-контрактов, что большинство исследователей цифровых активов должны распознавать наличие и соответствующее движение конкретного цифрового актива, называемого цифровым активом. Этот актив может быть криптовалютой, доменными именами, «владением игрой», виртуальными токенами (токенами) и другими активами, имеющими требуемую виртуальную форму. Основными отличительными чертами этой собственности следует признать ее экономическую ценность и объективацию в виртуальном пространстве. Единицей учета этих активов считается токен (токены). Однако, говоря о смарт-контрактах, часто подразумевают не просто те обязательства, которые возникают, они выполняются в рамках виртуального мира, в реальном пространстве. В последнем случае смарт-контракт касается только части гражданско-правового обязательства и играет в нем роль безопасности. «Квалифицируя смарт-контракт, важно акцентировать внимание на двух его главных признаках, с которыми в контексте новой редакции статьи 309 Гражданского кодекса Российской Федерации (ГК РФ) соглашается и отечественный законодатель: 1) имманентная связь смарт-контракта с исполнением обязательства, причем обусловленным исполнением обязательств, поддающимся правовому режиму статье 327.1 ГК РФ; 2) Объективация исполнения через призму информационных технологий (блокчейн и иных информационных технологий). Это максимально широкая трактовка понятия «смарт-контракт». На мой взгляд, именно в этом заключается и суть многочисленных научных дискуссий: ученым не удается договориться о правовой сущности, дефиниции и содержания этого понятия разным объектом и функционалом.» Так, квалификация смарт-контракта в качестве способа обеспечения исполнения обязательств, предлагаемая некоторыми цивилистами [7, с. 27], подвергается обоснованной критике [5] по причине отсутствия признаков, характерных для акцессорных обязательств. «Действительно, сам по себе смарт-контракт не порождает новое обязательство, в том числе некое обеспечительное обязательство, но без сомнений, обладает обеспечительным эффектом. Однако это его функционал, но не родовидовой признак.»
Понятие «смарт-контракт», которое мы исходим из европейской правовой терминологии, подвержено многочисленным интерпретациям, искажениям и нововведениям и инновации. В результате мы по существу обсуждаем различные явления, вовлекая их в терминологическую форму интеллектуального контракта. Законодатель не является исключением из правил, находясь под влиянием объективного процесса научно-технического прогресса, который приводит к быстрому устареванию информационных технологий и появлению новых. Преследуя цель создания действующего гражданского законодательства, претендующего на «стабильность» в ближайшие несколько десятилетий, законодатель очень осторожно подходит к вопросу позитивного продвижения смарт-контрактов. В этом смысле стоит поддержать мнение, высказанное M. Hamilton: «Быстрое развитие технологии блокчейн и распределенной бухгалтерской книги, а также связанных с ними приложений потребует многих изменений в способах ведения бизнеса, и регистрации транзакций. Значительные инвестиции в НИОКР в блокчейн-средах и созревание прикладного использования “умных контрактов” и других типов самоисполняющихся инструментов создают рамки для расширенного использования, роста инфраструктуры и дальнейшего развития. Осознание влияния этих инвестиций в настоящее время меняет все бизнес-процессы, трансформирует отрасли и оказывает влияние на правительства во всем мире. Это глобальное разрушительное воздействие представляет собой крупную технологическую эволюцию и будет трансформировать общество в течение следующих нескольких десятилетий так же, как Интернет за последние 30 лет».
1.5 Функции смарт-контрактаЗакаркина считает, что понятие функции выходит за рамки юридической науки, что приводит к значительному количеству научных интерпретаций данной категории юристами. Таким образом, огромное количество юридических научных исследований посвящено вопросам функций государства и права. Договоры и другая гражданская деятельность, отрасли гражданского, семейного, трудового и уголовного права. В то же время в современном гражданском праве изучение функций отдельных правовых институтов и даже стандартов встречается очень редко.
Смарт-контракт - это объективно существующее явление с присущими ему оригинальными функциями, понимание которых имеет важное методологическое значение для формирования его всестороннего понимания. В то же время в российской деловой практике найти смарт-контракты практически невозможно, что во многом связано с отсутствием специальных правовых норм в этой сфере. Хотя, как известно СМИ, в 2016 году Альфа-Банк заключил гражданско-правовое соглашение с S7 Airlines на основе смарт-контракта. Крупные компании, в том числе Альфа-Банк и S7 Airlines, осознавая безусловные преимущества технологии блокчейн, активно работают над внедрением этой технологии в свои бизнес-цепочки.
Итак, учитывая все новшества гражданского законодательства в 2019 году, появившиеся под влиянием цифровизации права, скажем, что российская правовая реальность фактически лишена такого правового явления, как смарт-контракт. Однако поскольку гражданское законодательство является правовым явлением, используется метод правового моделирования.
По правильному замечанию В.П. Реутова, использование исследователем функционального подхода предполагает первичное выяснение отношения, в котором раскрывается та или иная функция правового явления. Определение функций смарт-контракта в рамках данного исследования преследует решение нескольких задач: 1) обоснование конкретного гражданско-правового эффекта, возникающего при посредничестве смарт-контракта; 2) выявление особенностей смарт-контракта с точки зрения его юридической сущности, оставляя техническую сторону вопроса за рамками данной статьи, которая, естественно, присутствует. Соглашаясь с мнением ученых, хотим подчеркнуть, что юридические исследования направлены, прежде всего, на научное обоснование правовых феноменов. По этой причине ученые-юристы должны исследовать исключительно правовую сторону вопроса функционирования смарт-контрактов. Техническая же его сторона – дело представителей IT-наук. Так, английский специалист в области компьютерного права A. Guadamuz заявляет, что «смарт-контракты следует понимать почти строго с технической точки зрения и что любой правовой ответ полностью зависит от технических возможностей смарт-контракта.»
По мнению А. М. Вашкевич, смарт-контракт, как информационное явление, автономен от системы блокчейн и может существовать за ее рамками. Стоит поддержать автора в том, что он делает акцент, на функциях смарт-контракта, которые, на наш взгляд, способны в совокупности сформировать корректное представление о природе исследуемого нами явления. Так, А. М. Вашкевич выделяет у смарт-контракта функцию «исполнения обязательства» и функцию «контроля надлежащего исполнения воли, согласованной в сделке» [2, c. 15, 35]. «Приверженцы второй группы концепций объясняют природу смарт-контрактов исключительно через юридическую конструкцию, юридическую терминологию и право в целом. Эту группу концепций можно назвать «Юридическая»». К примеру, Л. Г. Ефимова и О. Б. Сиземова, исследуя правовую природу смарт-контракта, приходят к выводу о том, что наряду с абонентским договором, опционным договором, договором присоединения, а также иными несамостоятельными договорными конструкциями следует признать и смарт-контракт, добавив нормы о нем в главу 27 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ)и назвав «Умным договором».

Глава 2. Особенности применения смарт-контрактов в сфере государственных услуг2.1 Использование смарт-контрактов в сфере государственных услуг
Возможные подходы к использованию смарт-контрактов в коммунальных службах включают в себя проведение процедуры голосования на основе смарт-контрактов (в этом примере токен действует как право голоса, которое может быть предоставлено определенному кандидату или определенному решению), организацию хранения электронные документы, в частности, в ряде нормативно-справочного характера. В дальнейшем использование смарт-контрактов повысит прозрачность государственного сектора, снизит риски коррупции и искажения информации, а также повысит эффективность взаимодействия с государственными органами.
Примеры практического применения смарт-контрактов в мире:
- Шведская кадастровая служба (Lantmateriet) вместе со стартапом ChromaWay, консалтинговой фирмой Kairos Future и поставщиком мобильных телефонов Telia работают над созданием собственного решения на основе технологии распределенного реестра, которое устранит ошибки, связанные с вводом данных вручную, и повысит надежность передачи документов. При этом регистрация смены владельца недвижимости осуществляется в электронном виде с использованием системы смарт-контрактов, разработанной ChromaWay.
- В начале 2016 года в Гане проект Bitland, основанный на платформе Graphene, получил официальное разрешение правительства Ганы для составления земельного кадастра, и выпустил CADASTRAL – базовые цифровые токены. С их помощи можно регистрировать права на землю, решать спорные вопросы землевладения, подавать, и покупать землю. Данные процессы реализованы с применением смарт-контрактов.
- В 2017 году в США, в штате Делавэр, в партнерстве со стартапом Symbiont и технологической компанией Pillsbury Winthrop Shaw Pittman LLP была реализована инициатива по автоматизации деятельности компаний, работающих в этой юрисдикции. Создаваемая система оцифровывает процесс регистрации компании, мониторинг движения акций и управление коммуникациями с акционерами.
2.2. Правовые аспекты внедрения цифровых технологий в государственное управлениеГрипич С.А. проанализировали статью и начали процесс внедрения цифровых технологий в государственное управление. Были представлены важные элементы цифрового администрирования. Были представлены нормативно-правовые основы организации государственного управления с использованием информационных технологий. В этом отношении отмечаются национальные достижения, а также ряд упущений, на основании которых были разработаны рекомендации. Различают термины «цифровое правительство» и «электронное правительство».
Ключевые слова: цифровизация, государственное управление, цифровое администрирование, электронное администрирование, правительственные облачные платформы.
Эффективное и открытое для гражданского общества функционирование органов государственной власти и государственных учреждений для выполнения своих основных функций и оказания государственных услуг гражданам и предприятиям возможно благодаря их реализации в цифровом формате. Это означает переход методов государственного управления на новый этап от электронного правительства - к цифровому администрированию на основе цифровых технологий, включая обработку больших данных, технологию искусственного интеллекта, распределенный реестр, технологию блокчейн и смарт-контракты, встроенные в процессы управления, бюджетирования и бюджетные расходы. Оцифровка означает цифровой формат взаимодействия между гражданскими лицами и государственными органами, переход от бумажного к электронному документообороту, предоставление государственных услуг на основе общих информационных систем, которые позволяют неограниченное количество раз (за исключением некоторых случаев) использовать данные разными отделы в рамках административной деятельности.
Государственное управление с использованием цифровых технологий предполагает использование ряда мероприятий в рамках организации системы государственного управления, регулирования различных видов смежных вопросов, а также технологической поддержки. Цифровой формат включает использование следующих элементов: базы данных и обмены, документы и отраслевые решения, платформы, приложения и порталы, процедура идентификации, защита и конфиденциальность данных, информационная безопасность, нормативные акты и законы и т. д.
Цифровое правительство - это новый способ организации государственного управления, направленный на обеспечение реализации основных задач социально-экономического развития страны, повышение качества жизни населения, эффективное управление городами, повышение рентабельности государственные расходы на развитие и решение важных проблем (бедность, экология, коррупция и др.), стимулирование гражданской активности в государственном управлении.
В связи с этим важно обеспечить защиту важной информации и других данных, их хранение и обработку. Слаженная работа системы идентификации и проверки ограничивает доступность данных. Важно разработать эффективные и надежные системы распространения данных для обеспечения цифровой безопасности, предоставляя доступ в соответствии с лицом, сделавшим запрос, и характеристиками данных, в том числе с помощью механизмов автоматической регистрации. Здесь также актуален вопрос защиты данных, в частности персональных данных, уязвимых для атак злоумышленников. Отсутствие надежной защиты может подорвать доверие граждан к государственным цифровым системам и оправдать отказ от использования таких услуг.
Формируются единые базы данных (включая облачные платформы) для различных государственных ведомств, каждое из которых вводит свои данные для общего пользования. Данные, расположенные в указанной системе, могут быть размещены в открытом доступе, за исключением данных, которые являются служебной информацией или государственной тайной. Особая проблема - обеспечение государственных служащих необходимыми навыками работы с цифровыми технологиями. Слаженная работа и культурная трансформация пожилых работников в новые условия цифровых возможностей имеют большое значение. Руководство России активно предпринимает меры по внедрению технологий электронного правительства в сферу государственного управления согласно положениям законодательства Российской Федерации в отношении вопросов оказания государственных и муниципальных услуг в рамках Федеральных законов "Об организации предоставления государственных и муниципальных услуг" <2>, а также "Об обеспечении доступа к информации о деятельности государственных органов и органов местного самоуправления" <3>, положений Стратегии развития информационного общества в РФ от 2008 г. <4>, Указов Президента РФ "Об основных направлениях совершенствования системы государственного управления" от 2012 г. <5> и "О стратегии развития информационного общества в Российской Федерации на 2017 - 2030 годы" <6>; а также таких нормативно-правовых актов как Концепция долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 г. <7>, Постановление Правительства РФ "О федеральных информационных системах предоставления электронных государственных услуг <8> и иных документов, в которых затрагиваются вопросы сокращения административных издержек, более качественного оказания гражданам государственных и муниципальных услуг, наряду с комплексным переходом к цифровому формату реализации государственной власти.
Постановление Правительства РФ от 24 октября 2011 г. N 861 (ред. от 25.10.2018) "О федеральных государственных информационных системах, обеспечивающих предоставление в электронной форме государственных и муниципальных услуг (осуществление функций)" (вместе с Положением о федеральной государственной информационной системе "Федеральный реестр государственных, и муниципальных услуг (функций)", Правилами ведения федеральной государственной информационной системы "Федеральный реестр государственных и муниципальных услуг (функций)", Положением о федеральной государственной информационной системе "Единый портал государственных и муниципальных услуг (функций)", Требованиями к региональным порталам государственных и муниципальных услуг (функций).
В России существуют многофункциональные центры (МФЦ) по оказанию государственных и муниципальных услуг, а также Единый портал государственных и муниципальных услуг (госуслуг), которые являются успешным примером реализации перехода на формат электронной -правительство. Их эффективность подтверждается многочисленными положительными отзывами как экспертов, так и рядовых граждан, оказавшихся потребителями соответствующих услуг.
При этом важно отметить, что указанные успехи в переходе на электронный формат сопровождаются региональными диспропорциями; Не во всех регионах эффективная работа административных механизмов с использованием информационных технологий.
Более того, до сих пор многие административные процессы часто выполняются вручную, без учета преимуществ использования данных при выполнении административных задач. Также существует высокая степень несоответствия между государственными ведомствами, как по горизонтали, так и по вертикали. Это связано с недостаточным изучением возможностей информационных и цифровых технологий, как за счет технической поддержки ведомств, так и с отсутствием компетенций и соответствующих стремлений чиновников. Поэтому в административном аппарате страны распространены такие явления, как дублирование выполняемых задач, несогласованность и другие проблемы. В качестве решения этих проблем мы можем предложить нормативно-правовую базу необходимости и обязанности переноса организационной структуры реализации государственной власти с использованием цифровых технологий. В этих условиях важно также обеспечение соответствующих инвестиционных вложений в указанные технологии в целях повышения производительности как государственного управления, так и экономического развития страны в целом.
В целом, суть перехода на цифровой формат заключается в том, чтобы гарантировать мгновенное выполнение поставленных задач, без лишних усилий со стороны сотрудника государственных органов и учреждений, автоматизировать рутинные действия и перенаправить высвободившееся время и силы на более эффективную помощь в решении задач. удовлетворение запросов граждан страны.
С учетом международного опыта в России необходимо сформировать новый стратегический комплекс государственных программ и целей, включая перевод государственных ведомств на цифровые административные процессы как на федеральном, так и на региональном уровнях, усиление полномочий Правительственной комиссии по использованию информационных технологий для улучшения качества жизни и условий для ведения бизнеса. Данные меры направлены на обеспечение согласованности в деятельности федеральных и региональных государственных структур в рамках повышения качества жизни населения страны, а также обеспечение благоприятных условий для развития предпринимательской активности.
Сегодня наличие многофункциональных центров и других государственных центров обслуживания позволяет в рамках перехода к цифровизации создать серьезный задел, который необходимо постепенно переориентировать за счет соответствующего обучения и технологического оборудования на их более высокотехнологичное функционирование, где это необходимо. можно будет выполнять операции в режиме реального времени без необходимости личного присутствия. Таким образом, руководству страны следует рассмотреть возможность использования электронных устройств в процессе осуществления транзакций на весь период в рамках перевода любой государственной или муниципальной услуги в электронный формат. Реализация принципа предоставления цифровых услуг по умолчанию требует обеспечения привлекательности и простоты использования государственных услуг для всего населения, особенно для старшего поколения, которое менее склонно к внедрению новых технологий.
Таким образом, как в мировой практике, так и в России достигнуты значительные успехи в переходе организации государственного управления и оказания соответствующих услуг гражданам страны в электронный формат, среди которых создание систем межведомственного взаимодействия, на примере Единой межведомственной информационно-статистической системы «3», а также Систем межведомственного электронного документооборота «2», способствующих повышению уровня их информационного взаимодействия. Тем не менее, в контексте активного развития цифровых технологий и постановки ряда задач для развития страны: конкурентоспособности, повышения качества жизни, условий труда и бизнеса и других аспектов важно обеспечить оптимизацию. процесс государственного управления с использованием новых цифровых технологий, что подразумевает механизмы автоматизации и частичное делегирование рутинных функций цифровым интеллектуальным системам.
Следовательно, требуется переход к более продвинутой и открытой публичной системе, создание единой облачной платформы для предоставления услуг, которые повысят эффективность межведомственного взаимодействия, обеспечат сокращение финансовых затрат за счет устранения дублирующих систем и структур в различных государственных структурах. агентствами как федерального, так и регионального уровня.
Вместо локальных информационных систем и структур региональные и местные органы власти должны иметь доступ к необходимым цифровым платформам и системам из общедоступных облачных ресурсов, работающих на федеральном уровне. Такая система обеспечит стандартизацию платформы для создания новых цифровых сервисов и впоследствии позволит интегрировать существующие государственные информационные системы в единый ресурс для выполнения расчетов и хранения данных. Вместе с тем государственные облачные ресурсы могут стать платформой для работы различных поставщиков цифровых услуг, способных предложить свои продукты и услуги.
2.3 Разрешение споров, вытекающих из смарт-контрактов (умных договоров)Первый вопрос, который может возникнуть у юриста, когда дело касается спора, - это вопрос определения юрисдикции. И если смарт-контракт чаще всего является трансграничной транзакцией, то по какому закону должен разрешаться спор? Предлагаемый вопрос можно поставить еще шире, сформулировав его следующим образом: какой закон будет применяться к трансграничному смарт-контракту?
На этот вопрос А.В. Барков выделил три способа разрешения споров:
Первый ответ на этот вопрос - сторонам предстоит провести переговоры, по результатам которых будет определено право, применимое к их правоотношениям (п. 1 ст. 1210 ГК РФ). В этом случае такой выбор должен быть либо прямо выражен в договоре, либо однозначно вытекать из условий договора (п. 2 ст. 1210 ГК РФ). То есть для того, чтобы суд признал действительность такого соглашения, у сторон должно быть письменное подтверждение этого соглашения. В нашем случае эта запись может отображаться в части с неработающими условиями контракта.
Второй ответ на этот вопрос заключается в том, что стороны не будут сами определять применимое право, а компьютерная сеть сделает это за них, что в зависимости от их местоположения (по IP-адресу) будет определять применимое право. Соответственно, к таким правоотношениям будут применяться нормы международного частного права (в том числе международных договоров), с помощью которых будут разрешаться правовые конфликты. Однако у такого решения проблемы есть и свои недостатки, заключающиеся в том, что стороны при желании могут изменить свой IP-адрес, например, с помощью технологий VPN.
Третьим вариантом решения поднятого вопроса может стать наличие онлайн-платформ (платформ) для заключения смарт-контрактов. В то же время на этих онлайн-платформах условия смарт-контрактов будут автоматически проверяться на соответствие правилам торговли на этих онлайн-платформах. Представляется, что в то же время эти правила могут быть унифицированы на международном уровне. Важно отметить, что такая концепция уже обсуждается несколькими зарубежными юристами и имеет общее название Lex Cryptographya.
Определившись с юрисдикцией и с правом, в соответствии с которым будет рассматриваться спор, необходимо выяснить каким конкретно способом можно урегулировать возникший между сторонами спор по поводу неисполнения или ненадлежащего исполнения умного договора.
Что касается смарт-контрактов, все методы разрешения споров можно разделить на две категории: традиционные методы разрешения споров и нетрадиционные методы разрешения споров.
Традиционные методы разрешения споров включают в себя все методы, применимые к обычным юридическим контрактам. Это включает переговоры, претензии, альтернативное разрешение споров (посредничество и арбитраж) и судебные разбирательства.
Порядок разрешения споров, возникающих из интеллектуального договора, при использовании традиционных методов во многом будет совпадать с порядком разрешения споров, возникающих из обычных юридических договоров. При этом порядок разрешения споров, возникающих из смарт-контракта, также будет иметь существенные отличия. Подробнее об этих различиях мы поговорим в разделе 6 этой статьи на примере судебного разбирательства.
Мы называем нетрадиционные методы методами разрешения споров, которые не применимы к традиционным юридическим контрактам. Это, например, автоматическое разрешение спора между сторонами. Его суть заключается в том, что стороны заранее определяют степень своей готовности взять на себя ответственность, в том числе примерный размер возможных убытков, упущенной выгоды и т. Д. После этого они заключают смарт-контракт, одновременно внося указанную выше сумму на адрес (аккаунт) смарт-контракта. В будущем, если какие-либо обстоятельства укажут на нарушение условий соглашения, средства будут переведены со счета смарт-контракта стороне, указанной в качестве получателя средств в таком случае.
Несомненно, возникает вопрос, что делать, если программа неверно интерпретирует первоначальные намерения сторон или, например, одна из сторон не согласна со списанием средств или объемом этих списаний. В этом случае сторонам придется вести переговоры с использованием традиционных методов разрешения споров, а если стороны не могут прийти к соглашению, они подадут заявление в суд.
Следует отметить, что в будущем у сторон может появиться еще одна возможность разрешить спор нестандартным образом. Пока это только концепция, но похоже, что в той или иной форме она получит свое развитие в будущем.
Эта концепция тесно связана с концепцией Lex Cryptographya, рассмотренной выше. Он состоит из компаний, желающих заниматься реестром урегулирования споров на онлайн-платформах в качестве арбитражных компаний, после чего стороны могут выбирать из них, с какой компанией они хотят связаться. После выбора арбитражной компании стороны должны либо предоставить активы и средства самостоятельно, либо возможность доступа к активам, хранящимся в смарт-контракте. Затем дело просматривается в Интернете случайно выбранными судьями из числа сотрудников арбитражного общества, которые принимают решение, которое автоматически выполняется после публикации.
Специфические – особенности смарт-контракта:
При вставке смарт-контракта в той или иной форме необходимо учитывать ряд характеристик, характерных для использования смарт-контракта.
1) Законодатель посредством принятых законов должен обеспечить строгое соблюдение норм и основополагающих принципов гражданского права при исполнении гражданских обязательств посредством смарт-контрактов;
2) Чтобы распространить смарт-контракты на все без исключения гражданские транзакции, в том числе те, которые требуют государственной регистрации или нотариального заверения, законодатель, по-видимому, должен создать государственные информационные платформы, позволяющие выполнять обязательства без контакта с посредником, обращается, чтобы сказать: государственный канцлер, нотариусы, агенты по недвижимости, юристы и др .;
Распространение смарт-контрактов на потребительскую сферу с учетом необходимости соблюдения принципа защиты слабой стороны и других норм, регулирующих особенности правового статуса потребителя;
Без чего невозможна позитивация смарт – контракта, к примеру, до сих пор нет понимания, чем является криптовалюта. Так, Ульяновский областной суд в одном из дел пришел к выводу о том, что, в отсутствие специального нормативного-правового регулирования криптовалюты в РФ, указанные правоотношения находятся за рамками правого поля и не подлежат судебной защите, по мнению суда, участники гражданского оборота несут риск неблагоприятных последствий, связанных в участием в этих отношениях, а вот к примеру по другому делу Московский городской суд рассмотрел и пришел к выводу, что ресторан принял от клиента оплату услуг общественного писания криптовалютой, причиной привлечения ресторана к административной ответственности по ст. 15.25.КоАП РФ нарушение валютного законодательства и актов органов валютного регулирования, суд, отказывая в удовлетворении требований прокурора, пришел к выводу о том, что виртуальная валюта не является валютой ценностью. В свою очередь, Девятый арбитражный апелляционный суд в одном из своих постановлений вынес определение о том, что виртуальная валюта является объектом гражданских прав и согласно ст.128 ГК РФ относится к иному имуществу.
2.4. Смарт-контракт (умный договор), как доказательство в судеСтоит отметить, что в рамках классификации доказательств по характеру связи между его содержанием и доказываемым фактом смарт-контракт будет прямым доказательством, поскольку результат выполнения программы, внесенный в блокчейн, позволяет нам нужно сделать лишь единичный вывод о существовании факта.
Во-вторых, это процессуальная форма, в которой содержится информация и способы ее обращения в суд. Процедурная форма смарт-контракта не является традиционной для судебных разбирательств, но ее не нужно выделять как отдельный контракт. Согласно процессуальному законодательству (ст. 71 ГПК, ст. 70 КАС, ст. 75 АПК) смарт-контракт можно рассматривать как письменное доказательство. Согласно п.1 ст. 71 ГПК письменным доказательством являются электронные документы, то есть документы и материалы, выполненные в форме цифровой записи и полученные по электронной или другой связи, с использованием информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», либо выполненные иным позволяющим установить достоверность документа способом, а также документы, подписанные электронной подписью в порядке, установленном законодательством Российской Федерации. Аналогичное положение содержится в статье 75 АПК, согласно которой электронные документы разрешены в качестве письменных доказательств в случаях и процедурах, предусмотренных ГК РФ, другими федеральными законами, иными правовыми актами или соглашением. Например, процессуальное законодательство требует, чтобы способ передачи информации в суд позволял установить подлинность электронного документа. Это требование может быть выполнено либо с помощью электронной подписи, либо иным способом.
В соответствии с Законом об информации смарт-контракт может считаться электронным документом, то есть документированной информацией, представленной в электронном виде, то есть в форме, пригодной для восприятия человеком с помощью компьютера, а также для передачи через информацию и телекоммуникации. сетей или обработки в информационных системах. Информация, содержащаяся в смарт-контракте, представлена ​​в виде программного кода. Часто программный код недоступен человеческому пониманию, но это не мешает человеческому восприятию и соблюдению требований закона. Основным способом передачи информации, содержащейся в смарт-контракте, является информационно-телекоммуникационная сеть «Интернет» или другие локальные сети.
Электронный документ также должен содержать данные, позволяющие идентифицировать эту информацию. Электронная подпись может быть таким требованием. В соответствии с ч. 2 ст. 6 Закона об электронной подписи информация в электронной форме, подписанная простой электронной подписью или неквалифицированной электронной подписью, считается электронным документом, эквивалентным бумажному документу, подписанному собственноручной подписью, в случаях, предусмотренных федеральными законами, принятыми в соответствии с их нормативными правовыми актами или соглашением между участниками электронного взаимодействия.
Смарт-контракт можно рассматривать как электронный документ, подписанный неквалифицированной усовершенствованной электронной подписью. Регистрация в блокчейне соответствует характеристикам расширенной неквалифицированной электронной подписи, которая получается в результате криптографического преобразования информации с использованием ключа электронной подписи, позволяет определить лицо, подписавшее электронный документ, и выявить факт составления изменения электронного документа с момента его подписания. Криптографические криптографические системы имеют идентичные принципы работы для электронных подписей и для регистрации записи в цепочке блоков. Более того, уже сейчас в законодательстве штата Аризона (США) прямо указано, что «подпись, защищенная технологией блокчейн, считается существующей в цифровой форме и является цифровой подписью».
Таким образом, если между сторонами существует соглашение об использовании электронных документов, подписанных усиленной безусловной подписью, смарт-контракт можно приравнять к процессуальной форме письменного доказательства.
В-третьих, это процедурная процедура получения и тестирования смарт-контракта в качестве доказательства. Этот компонент вызывает наибольшие трудности. Во-первых, непонятен процедурный порядок получения смарт-контракта в виде программного кода для представления в суд. Можно предположить три способа получить ее: на бумаге, в виде электронной копии этой информации и с помощью специальной компьютерной программы.
Однако у суда нет специальных технических знаний для изучения этой информации, поскольку она представлена ​​на языке программирования. Возникает необходимость привлечь специалиста для проведения компьютерной технической экспертизы. Эксперт мог взломать код программы смарт-контракта и предоставить ее версию на русском (или другом языке), а также подтвердить ее подлинность. Кроме того, при проведении компьютерной технической экспертизы может быть задан более широкий круг вопросов, например: правильно ли выражено волеизъявление сторон соглашения в программном коде; если ненадлежащее исполнение смарт-контракта является результатом преднамеренных (непреднамеренных) действий разработчиков программного обеспечения смарт-контракта, либо следствием программного или аппаратного сбоя, либо результатом других причин.
Особенностью умного договора как доказательства является отсутствие необходимости в обеспечении доказательств в судебном (ст. 66 ГПК) или нотариальном порядке (гл. 20 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате), поскольку технология блокчейн предполагает, что неавторизованное изменение в блоке цепи вызовет его недействительность. Надо также учитывать, что информация, представленная в умном договоре, может быть получена сторонами или судом в любое время. Таким образом, обеспечение данного вида доказательств не требуется в отличие от иных видов электронных доказательств.
Оценка электронных доказательств в виде умного договора также должна иметь особенности. На сегодняшний день она может проводиться по общим принципам свободной оценки доказательств с применением частных правил оценки письменных доказательств (пп. 5-6 ст. 67 ГПК). Однако представляется, что процессуальное законодательство должно учитывать, что умный договор, выполненный на блокчейн-платформе обладает высокой степенью достоверности, и его крайне сложно фальсифицировать.
Блокчейн, в котором фиксируются результаты выполнения смарт-контракта, можно сравнить с публичными реестрами ценных бумаг. Блокчейн может записывать информацию о передаче прав на определенные товары, например, системы государственной регистрации сделок с недвижимостью. Таким образом, при рассмотрении записи в этом блокчейне суд также должен, как правило, исходить из принципа публичной надежности и считать информацию в смарт-контракте достоверной, если иное не указано в доказательствах, представленных лицом, которое оспаривает это.
Кроме того, смарт-контракт можно приравнять к подлинным актам, которые в европейских странах являются нотариальными актами латинской нотариальной системы. Нотариальный акт в данном случае является доказательством, подлинность которого крайне сложно опровергнуть, так как он составлен независимым лицом, осуществляющим государственные полномочия в установленном законом порядке. В процессуальном законодательстве предусмотрено, что обстоятельства подтверждаются нотариусом в нотариальном акте, они не требуют доказательства, если подлинность нотариального акта не опровергнута в порядке подачи дела о совершении подделки или существенного нарушения порядок оформления нотариального действия не установлен. (п. 5 ст. 61 ГПК).
В связи с техническими характеристиками смарт-контракта, гарантирующими его надежность и подлинность, представляется возможным приравнять обстоятельства, подтвержденные записью в распределенном реестре, с обстоятельствами, подтвержденными нотариусом при совершении нотариального действия. Ведь фальсификация информации в смарт-контракте - явление крайне сложное и редкое, как и фальсификация нотариального документа. Ярким примером является Эстония, где уже внедрена электронная нотариальная система, построенная с помощью технологии блокчейн, которая позволяет проводить аутентификацию брака, выдачу свидетельства о рождении и заключение договора.
Таким образом, доказательства, полученные в письменной форме, записанные с помощью смарт-контракта, могут быть успешно применены в судебных разбирательствах в настоящее время. У них есть ряд недостатков, которые заключаются в увеличении судебных издержек, необходимых для их расследования при привлечении специалиста или проведении компьютерной технической экспертизы, и в преимуществах, которые включают высокую степень надежности и, как следствие, простоту судебной оценки. таких доказательств.
Блокчейн-технология как инструмент защиты авторских прав А.В. Сальникова:
В России различные реестры результатов интеллектуальной деятельности ведут организации по коллективному управлению авторскими правами (например, Общество русских авторов, Российский союз правообладателей и др.) И коммерческие организации (например, Единая Союз Депозитарий результатов интеллектуальной деятельности, Единый реестр сертифицированных авторов и произведений искусства и др.).
Рузакова О.А. и Гринь Е.С. считают, что использование технологии блокчейн позволит записывать права на результаты интеллектуальной деятельности для последующего создания единой записи результатов интеллектуальной деятельности. Благодаря единому реестру можно будет не только получить информацию об авторе произведения, но и создать реестр действий с информацией, что позволяет визуализировать цепочку действий с авторскими правами без ограничения характера, источника и время. Такая единая основа позволит любому просто установить автора или правообладателя, время создания произведения, получить информацию о возможностях использования произведения (условия, стоимость и т. Д.), Разрешении или запрете на использование произведения, авторы получат возможность контролировать использование авторских прав, выявлять их нарушения.
По сравнению с депозитом, блокчейн значительно упрощает атрибуцию, сокращает время и затраты (для ввода данных в реестр требуется доступ к Интернету, это можно делать 24 часа в сутки, 7 дней в неделю, 365 дней в году). Информация, внесенная в реестр, не может быть изменена или удалена. Одним из компонентов блокчейна являются смарт-контракты, которые позволяют покупать и продавать объекты, защищенные авторским правом, контролировать и выплачивать авторские гонорары без посредников, комиссия за услуги которых составляет значительный процент от суммы роялти.
Смарт-контракты позволяют выплачивать вознаграждение авторам или правообладателям напрямую без необходимости заключения индивидуального договора с каждым автором или правообладателем при соблюдении заданного набора условий. Блокчейн создает условия для прямого взаимодействия производителей и потребителей результатов интеллектуальной деятельности, исключая из всей цепочки посредников и, следовательно, комиссию, выплачиваемую им. Авторы, правообладатели самостоятельно устанавливают цену за использование своих произведений или их отчуждение. Платежи за транзакции в блокчейне значительно ниже комиссий посредников.
Фондом "Сколково" в сотрудничестве с Всероссийской организацией интеллектуальной собственности и рядом других организаций создан и начал функционировать национальный российский проект IPChain - публичная открытая децентрализованная сеть на основе технологии блокчейн, объединяющая крупных владельцев и агрегаторов оцифрованных результатов интеллектуальной деятельности. Платформа создана для эффективного взаимодействия авторов, правообладателей, физических и юридических лиц, использующих интеллектуальную собственность и оказывающих услуги по управлению, правовой охране и защите прав на нее, позволяет фиксировать транзакции с объектами интеллектуальной собственности и правами на них, хранить оцифрованные объекты интеллектуальной собственности, предоставлять к ним доступ с использованием смарт-контрактов. При внесении в реестр сведений об объекте интеллектуальной собственности, сведения о наименовании объекта, дате его создания и регистрации в реестре, участниках создания (автор с указанием процента авторства, правообладатель, для пример: наследник и т. д.), код создания, тип, описание, доступ (как можно использовать этот объект), журнал транзакций. IPChain - это инфраструктура цифровых сервисов, которая предоставляет услуги в области правовой защиты, защиты и передачи прав интеллектуальной собственности. Эта платформа может заменить обращения в государственные органы для регистрации, продажи прав, лицензирования, досудебного разрешения споров, расследования нарушений, предоставления доказательств и т. д. Поскольку в настоящее время сфера интеллектуальной собственности в России зависит от различных государственных регуляторов, а попытка централизовать регулирование в рамках единого ведомства на базе Роспатента не стала успешной, блокчейн представляется наиболее перспективным. Сеть IPChain создает новые возможности для оптимизации госуслуг в сфере интеллектуальной собственности.
Несмотря на очевидные преимущества использования технологии блокчейн в сфере интеллектуальной собственности и начало практического использования платформы на ее основе, существует ряд проблем, которые в основном относятся к правовому полю и связаны в основном с новизной технология. Очевидной и важной проблемой является отсутствие законодательной базы для использования технологии блокчейн в России. Следовательно, возникающие проекты выходят за рамки законодательства. Для юридической значимости кажется необходимым юридически разработать и утвердить российский стандарт блокчейна, который может легализовать эту технологию в нашей стране, а также регулировать трансграничную передачу информации. Также необходимо определить правила использования смарт-контрактов, чтобы гарантировать соблюдение конфиденциальности и безопасности данных и регулировать роль государственных органов. Из-за отсутствия легализации блокчейна на практике не все органы власти и судебные органы могут принимать информацию из децентрализованного реестра в качестве доказательства авторства и других действий по защите авторских прав. Это может быть связано с неоднозначностью правового статуса операторов блокчейна, их ответственности за достоверность информации, содержащейся в реестре и т. д. Не менее важной проблемой является отсутствие квалифицированных специалистов по блокчейну и полной информации о самой технологии и ее потенциал в различных отраслях экономики. Также существует ряд проблем с самой технологией блокчейн. Например, необходимость развития блокчейна из-за постоянно растущего количества транзакций. Для обслуживания сети всегда необходимо иметь достаточно памяти для хранения информации. Растущее количество транзакций требует определенного времени для загрузки архива.
Таким образом, технология блокчейн как инструмент защиты авторских прав обеспечивает прозрачность в сфере создания и распространения авторских прав, уважая законные интересы правообладателей в части выплаты им справедливого вознаграждения; упрощает процедуры разрешения споров, связанных с созданием и (или) использованием объектов авторского права, обеспечивая возможность получения полной информации об объекте через цифровую инфраструктуру; предлагает новые возможности для легального обращения авторских прав в любой форме и на любом этапе. Потенциал использования технологии блокчейн в качестве инструмента защиты авторских прав, несомненно, велик. Его реализация позволит: установить авторство произведения и момент его создания, следовательно, подтвердить авторство; отказаться от авторских прав и контролировать их использование; получать вознаграждение за использование объекта, охраняемого авторским правом. Технология блокчейн создает новый и более простой уровень системы прав, предоставляет пользователям современный инструмент, который не заменяет, а дополняет существующую систему. Однако для правильного функционирования и развития технологии блокчейн как инструмента защиты авторских прав в России необходимо решить множество вопросов. Новизна технологии и специфика технологического процесса диктует необходимость законодательного закрепления новых инструментов защиты авторских прав.
2.5 Социальные проекты на блокчейне: регуляторы и пробелы праваПрактика говорит о том, что блокчейн применим как для решения задач государственного управления, так и для ведения бизнеса, включая включение механизмов краудфандинга и краудинвестинга. В то же время мы обнаружили, что блокчейн широко используется для решения социальных проблем, которые решаются как государственными, так и некоммерческими структурами, а также корпорациями. Дело в том, что социальные проекты могут быть размещены частной социально ориентированной компанией на блокчейн-платформах. Есть много известных успешных проектов, которые часто используются для решения социальных проблем государства. В качестве примера приводятся упомянутые выше компании учредителей смарт-контракта.
- Blockcerts (www.blockcerts.org) - это открытый стандарт для создания, выдачи, просмотра и проверки блокчейн-сертификатов в феврале 2019 г. Мальта ввела Blockcerts как платформу для выдачи дипломов о высшем образовании; Chromaway (https://chromaway.com/landregistry/) - проект учета сделок с недвижимостью в Швеции: уже в 2016 г. шведский картографический, кадастровый и земельный регистрационный орган инициировал создание проекта в сфере недвижимости Reals; проект Infrachain (https://infrachain.com) Люксембургской некоммерческой организации, поддерживаемой правительством Люксембурга; Голландская блокчейн-коалиция (https://dutchblockchaincoalitions.org) нацелена на создание системы пенсионного администрирования для всех партнеров экосистемы на основе блокчейна; Bloodchain (https://blodon.com) является проектом, начатым для решения проблем текущего и будущего дефицита донорской крови и обеспечения доступности крови для всех; еще один исследовательский проект, ориентированный на здоровье, Care AI. Это сервис, предоставляющий доступ к базовым медицинским услугам в обмен на анонимизированные персональные медицинские данные; Stadjerspas (https://stadjerspas.nl) является интеллектуальной системой ваучеров в Гронингене (Нидерланды), которая управляет перераспределением льгот для малоимущих.
Вышеуказанные проекты могут быть как коммерческими, так и некоммерческими. По данным исследователей из Центра социальных инноваций Стэнфордской высшей школы бизнеса, в некоторых секторах социального предпринимательства, использующих технологию блокчейн, наблюдается более высокая коммерческая активность, чем в других. В целом 61% перечисленных инициатив являются коммерческими. Наибольшую коммерческую ценность имеют проекты в секторах энергетики (94%), здравоохранения (87%) и финансовых услуг (78%). Однако в большинстве случаев эти социальные предприятия нуждаются в донорском фонде и спонсорской поддержке для достижения своих целей и оказания положительного влияния на общество. При этом всех их можно отнести к социальным предпринимателям, деятельность которых вызывает доверие инвесторов и партнеров.
Сегодня для европейских и российских юристов очевидно, что блокчейн открывает новые возможности для повышения прозрачности деятельности всех видов и позволяет эффективно сотрудничать между участниками PR в «ненадежной» среде, поскольку взаимодействующим людям не нужно знать или доверять друг с другом. Это преобразующий эффект использования технологий блокчейн - они обеспечивают важные дополнительные преимущества для решения социально важных проблем в среде повышенной безопасности и эффективности социальных взаимодействий.
Следует отметить, что обзоры литературы по бизнес-приложениям на основе блокчейнов подтверждают выводы как о технических возможностях, предоставляемых блокчейном, так и о проблемах, связанных с организационной реализацией и использованием технологии распределенного реестра.
При этом, с одной стороны, субъекты взаимоотношений, нуждающиеся в социальной поддержке, самоорганизуются для осуществления деятельности в рамках социального предпринимательства на технологической основе. С другой стороны, государство извлекает выгоду из прозрачности и эффективных механизмов контроля за деятельностью предприятий, пользующихся бюджетной поддержкой. Здесь следует подчеркнуть, что доверие рассматривается многими как неотъемлемая часть революционного технологического блокчейна. И доверие в том числе вызывается прозрачностью алгоритмов и сетей, в рамках которых реализуются проекты социального предпринимательства.
Итак, анализ работающих европейских блокчейн-проектов показывает, что эффективность использования блокчейн-технологий может помочь в решении социальных проблем государства. При этом решение таких задач в подавляющем большинстве случаев осуществляется не государством напрямую, а некоммерческими или частными компаниями, которые вырабатывают собственные правила и нормы поведения в сети на блокчейн-платформах при внедрении социальные функции государства. В то же время блокчейн-проекты в сфере социального предпринимательства являются наглядным примером того, как сочетаются регуляторные возможности нормативного и технологического регулирования. Власти многих государств поддерживают социальное предпринимательство в блокчейн-пространстве. Регуляторы помогают компаниям решать любые проблемы, связанные с налогообложением операций с цифровыми активами, доступом к данным, необходимым для ведения бизнеса, и т. д.
В этом аспекте целью юристов должно быть создание комфортной правовой среды для реализации данных проектов. Один из обозначенных игроков рынка помогает найти выходы из юридических лабиринтов для внедрения технологий блокчейн на практике. Однако с точки зрения законодательства нужно идти в сторону таких проектов и разрабатывать правила, упрощающие реализацию социальных и других проектов на блокчейне. Степень, в которой та или иная юрисдикция поддерживает инициативы в том или ином направлении, определяет расширение возможностей социально ориентированных организаций в сфере брать на себя отчасти государственные функции и выполнять наиболее важные социальные задачи.

ЗаключениеСмарт-контракты, безусловно, предлагают значительные преимущества по сравнению с традиционными бумажными сделками. Следует иметь в виду, что, какой бы совершенной ни была технология, всегда существует риск уязвимостей в ИТ-системах, а также уязвимостей, связанных с непосредственными исполнителями, ограниченным временем и ресурсами для принятия решения, неполными или недостаточными данными (например, фактор человека)
И поэтому хотелось бы отметить преимущества смарт-контракта: Возможность отказа доверенных посредников. Отсутствие посредников позволяет участникам смарт-контракта работать на более выгодных условиях, что в свою очередь приводит к сокращению временных и финансовых затрат; выполнение условий контракта происходит намного быстрее благодаря автоматизации процессов по сравнению со стандартным механизмом выполнения контракта. Вся необходимая документация (не только финансовая) является частью одного смарт-контракта; Необходимые проверки, согласования, расчеты и другие действия выполняются сразу в необходимой последовательности. Высокий уровень защиты сторон договора друг от друга, поскольку договор сохраняется в электронном виде, а сам договор хранится раздельно в его условиях без согласия другой стороны; Использование инструментов смарт-контрактов дает импульс появлению новых бизнес-моделей, что влияет на рост конкуренции и развитие новых услуг на финансовом рынке.
Таким образом, по моему мнению следует перечислить недостатки смарт-контракта:
Стартовый контракт не имеет функциональной гибкости. При использовании традиционных механизмов для заключения соглашения всегда есть возможность согласовать или изменить его условия, но когда вы используете смарт-контракты для реализации таких изменений в ходе выполнения установленных условий, автоматическое исполнение происходит мгновенно. Если в случае, если количество доставленного товара окажется меньше заявленного в смарт-контракте, или его качество окажется хуже, трекеры, которые следуют соответствующим параметрам, передадут информацию в смарт-контракт и расчет будет производиться с учетом поправочного коэффициента, определенного смарт-контрактом; Отсутствие в мировой законодательной практике формального положения, посвященного смарт-контракту, может затруднить решение спорных вопросов, возникающих при нарушении условий его выполнения; Умный контракт, по сути, имеет программный код, который из-за ошибок, допущенных на этапе написания (программирования), может работать некорректно, что, в свою очередь, может привести к неправильному выполнению условий контракта, умному или созданию условий для совершения мошеннических действий; Процесс создания смарт-контракта сложен, и чем больше контракт должен соответствовать условиям и аспектам (состояние товаров в пути, таможенные действия и т. д.), Тем сложнее их описать и учесть. счет на момент заключения такого договора.
Однако, несмотря на наличие недостатков, популярность смарт-контрактов растет, удобно растет по мере использования. По сей день несколько организаций работают над улучшением технологий, использующих смарт-контракты.
Следует отметить, что смарт-контракты не могут быть единственным инструментом, гарантирующим деятельность организации - всегда есть неопределенные ситуации, для выхода из которых необходимо взаимодействие в административном режиме (например, можно разрешить споры, возникающие из исполнение интеллектуального контракта путем переговоров сторон или разрешения споров в судах).
При этом есть серьезные проблемы безопасности функционирования смарт-контрактов. В начале 2018 г. Банком России ЦБ РФ, был проведен анализ 970 898 смарт-контрактов на платформе Ethereum, показавший, что 34 200 контрактов подвержены уязвимостям, которые позволяют злоумышленникам украсть, заморозить или удалить активы, которые зафиксированы в смарт-контрактах.

Список использованных источниковНормативно-правовые акты:
Гражданский кодекс Российский Федерации, часть первая, глава 27, ФЗ от 30.11.94 №51, (ред., от 16.12.2019): (дата опубликования: 16.12.2019);
Гражданский кодекс Российской Федерации, (первая часть), от 30.11.94 № 51 –ФЗ (ред. От 28.06.2021, с изм.от 08.07.2021 ст. 309 ГК РФ, «Общие положения»;
О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации: Федер. закон от 8 марта 2015 г. № 42-ФЗ. URL: http://www.pravo.gov.ru (дата опубликования: 09.03.2015);
Федеральный закон от 27 июля 2010 г. N 210-ФЗ "Об организации предоставления государственных и муниципальных услуг" // Российская газета. 2010. 30 июля;
Федеральный закон от 9 февраля 2009 г. N 8-ФЗ "Об обеспечении доступа к информации о деятельности государственных органов и органов местного самоуправления" // Российская газета. 2009. 13 февраля;
Указ Президента РФ от 7 февраля 2008 года N Пр-212 "Стратегия развития информационного общества в Российской Федерации" // Российская газета. 2008. 16 февраля;
Постановление Правительства Российской Федерации от 26 мая 2010 г. N 367 "О единой межведомственной информационно-статистической системе" (в редакции Постановлений Правительства Российской Федерации от 27 декабря 2010 г. N 1152; от 24 декабря 2015 г. N 1415; от 19 ноября 2016 г. N 1215). URL: http://pravo.gov.ru/proxy/ips/?docbody=&nd=102138549 (дата обращения: 03.12.2020);
Постановление Правительства Российской Федерации от 22 сентября 2009 г. N 754 г. Москва "Об утверждении Положения о системе межведомственного электронного документооборота"; Постановление Правительства РФ от 25 декабря 2014 г. № 1494 "Об утверждении Правил обмена документами в электронном виде при организации информационного взаимодействия" // СПС «КонсультантПлюс»;
Федеральный закон от 27 июля 2010 г. N 210-ФЗ "Об организации предоставления государственных и муниципальных услуг" // Российская газета. 2010. 30 июля.;
<3> Федеральный закон от 9 февраля 2009 г. N 8-ФЗ "Об обеспечении доступа к информации о деятельности государственных органов и органов местного самоуправления" // Российская газета. 2009. 13 февраля.
<4> Указ Президента РФ от 7 февраля 2008 года N Пр-212 "Стратегия развития информационного общества в Российской Федерации" // Российская газета. 2008. 16 февраля.
<5> Указ Президента Российской Федерации 7 мая 2012 г. N 601 "Об основных направлениях совершенствования системы государственного управления" // Российская газета. 2012. 9 мая.
<6> Указ Президента Российской Федерации от 9 мая 2017 г. N 203 "О стратегии развития информационного общества в Российской Федерации на 2017 - 2030 годы". URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/41919 (дата обращения: 03.12.2020).
<7> Концепция долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года: утв. распоряжением Правительства Российской Федерации от 17 ноября 2008 г. N 1662-р.
<8>Постановление Правительства РФ от 24 октября 2011 г. N 861 (ред. от 25.10.2018) "О федеральных государственных информационных системах, обеспечивающих предоставление в электронной форме государственных и муниципальных услуг (осуществление функций)" (вместе с Положением о федеральной государственной информационной системе "Федеральный реестр государственных и муниципальных услуг (функций)", Правилами ведения федеральной государственной информационной системы "Федеральный реестр государственных и муниципальных услуг (функций)", Положением.
Монографии, учебные пособия и справочники:
Богданова Е.Е.//доктор юридических наук, доцент, и.о., заведующего кафедрой гражданского права Московского государственного университета имени О.Е.КУТАФИНА, (МГЮА), / Проблемы применения смарт-контрактов в сделках с виртуальным имуществом, 111-115 с.;
Барков А.В. Проблемы социализации частного права и законодательства / А.В. Барков // Концепция частного и публичного права России: Азбука частного права: Монография / Под редакцией В.И. Иванова, Ю.С. Харитоновой. Москва: ЮНИТИ; Закон и право, 2017. 327 с.;
Заказкина А.В.- кандидат юридических наук// Смарт-контракт в условиях формирования нормативной платформы экосистемы цифровой экономики РФ/ 2020г., 71– 78 С.;
Лескова Ю.Г. Саморегулируемая организация как правовая модель внедрения и развития социального предпринимательства / Ю.Г. Лескова // Юрист. 2013. № 11. С. 13 - 17.;
Вашкевич А.М., Смарт-контракты: что, зачем, и как, М,: Симплоер, 2018, 89 С.;
Е.П. Губин, П.Г. Лахно. 3-е изд., перераб. и доп. М., Предпринимательское право Российской Федерации: Учебник / Отв. ред.: Норма; ИНФРА-М, 2017. С. 445.;
Рузакова О.А., Гринь Е.С. Применение технологии Blockchain к систематизации результатов интеллектуальной деятельности // Вып. 38. С.508-520.;
Интернет ресурсы:
Официальный интернет-портал правовой информации «Конституция РФ, (дата опубликования: 16.12.2019);
Аналитический Обзор по теме «Смарт-контракты» 2018г., Центральный банк РФ, (дата публикации: 00.10.2018), 11-12 С, (старая редакция: http://www.cbr.ru/Content/Document/File/36 009/rev_ICO.pdf.);
Платформа на основе технологии распределенных реестров BitShates, Платформа имеет высокую производительность и является основой для функционирования нескольких криптовалютных бирж, платежных решений и так далее.
Судебная практика:
Апелляционное определение Ульяновского областного суда от 31.07.2018 по делу №33-3142/2018 [Электронный ресурс]. Документ опубликован не был. Доступ из справ.правовой систем «КонсультантПлюс»;
Решение Мосгорсуда от 18.04.2018 по делу №7-4313/2018 [Электронный ресурс]. Документ опубликован не был. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс»;
Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 15.05.2018 №09АП-16415/2018 по делу А40-124668/2017 [Электронный ресурс]. Документ опубликован не был. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
Официальный интернет-портал правовой информации