Понятие и состав государственной территории

ВВЕДЕНИЕ Актуальность темы исследования. Особое внимание теоретиков и практиков государствоведения к проблематике территории обусловлено объективными потребностями государственно-правового и международно-правового развития Российской Федерации:- во-первых, современный уровень разработки и понимания в правовденеии вопросов территории не соответствует потребностям формирования взвешенной внутренней и внешней политики Российской Федерации, не обеспечивает учет ее национально-государственных интересов в оперативной деятельности:- во-вторых, действующее федеральное законодательство, законодательство и нормативно-правовые акты субъектов Федерации поставили на повестку дня ряд важнейших проблем, среди которых обеспечение территориального единства России, ее территориальной целостности. Их разрешение невозможно без осознания территориального смысла развития государства.Анализ изученной литературы и источников. Курсовая работа выполнена на базе изучения и использования большого научно-монографического материала отечественных и зарубежных ученых.При подготовке исследования были использованы работы современных отечественных и иностранных исследователей, специалистов в области теории и истории культуры, политологии, всеобщей и отечественной истории и др. Среди них работы Р.Г.Абдулатипова, Н.И.Конрада, И.П.Рыбкина, Н.В.Ревуненкова, А.И.Солженицына, Басу Дурга Даса, Г.Дж.Бермана, Ф.Броделя, Я.Броунли, Г.Брэбана, Г.Гейдена, Э.Ланга, А.Матьеза, Ф.Моро-Дефаржа, Л.Оппенгеймера, К.Райта, Д.Старка, А.Шлезингера, Ю.Эволы.Целью исследования является комплексный анализ современных проблем территории государства.Указанная цель достигается при разрешении следующего комплекса задач:— определение понятия «территория государства», отвечающее современному уровню знаний;— изучение правовых отношений между государствами при изменениях их территории по различным основаниям, а также между государством и гражданином при изменении  территории государства;— выявление типологии форм территориальной организации человеческого общества, видов территории, особых правовых режимов государственной территории, значения территориального фактора во внутренних и внешних факторах государства.Предмет исследования территория государства.Объект исследования - политические и правовые проблемы территории государства.Теоретико-методологическая основа исследования. Теоретической и методологической основой исследования стал системный подход к анализу правовых проблем статуса и режима территории в их диалектической взаимосвязи. При написании курсовой работы использованы труды многих ведущих исследователей, в частности, Клименко Б.М., Пушмина Э.А., Левина Д.Б., Бабурина С.Н. и др.Применение разнообразных методов исследования (сравнительно-правового, структурно-функционального, конкретно-социологического, аксиологического и других) способствовало обращению одновременно к теории государства и права, конституционному, административному и муниципальному праву.Теоретические обобщения заключаются и исследуются на основе правового анализа внешнеполитической и внутригосударственной деятельности органов государственной власти Российской Федерации, ее субъектов, органов власти ряда иностранных государств. В работе использованы методы сравнительного правоведения и системного анализа, аксиологический и конкретно-исторический подходы, данные конкретно-социологических исследований и практической государственной деятельности диссертанта.Эмпирическую базу исследования составили: конституционное законодательство Российской Федерации, других государств мира, нормативные и правовые акты Российской Федерации, труды российских и зарубежных исследователей проблемы.Практическая значимость работы.В результате проведенного исследования выявлены перспективы и возможности совершенствования режима территории, необходимость корректив института российского гражданства. Материал представляет значимость в законотворческой деятельности, может быть применен в научно-педагогической работе при преподавании в юридических и гуманитарных учебных заведениях курсов теории и истории государства и права, конституционного права, политологии, других дисциплин.Структура работы. Работа состоит из введения, трёх глав, заключения, списка использованных источников и литературы.             1 ТЕРРИТОРИЯ И ГОСУДАРСТВЕННАЯ ТЕРРИТОРИЯ1.1 Понятие и состав государственной территории Под территорией понимается часть земного шара, подвластная государству или союзу государств.Государственная территория - это пространство, в пределах которого государство осуществляет свой суверенитет, распоряжаясь, в частности, и самой территорией и организуя ее в административном отношении в соответствии со своими интересами.Ст. 67 Конституции РФ, раскрывая понятие территории РФ, перечисляет ее составные части: территорию субъектов федерации, территориальные и внутренние воды, воздушное пространство над ними. Права России распространены также на континентальный шельф и экономическую зону России.Приведенные положения составляют юридический стержень универсального понятия территория. В данном контексте территория представляется не только как пространственный предел функционирования общества и некая основа социального организма, а как политическое пространство, пределы осуществления власти внутри страны и пределы, вне которых государство выступает как внешняя сила.Территория — один из основных признаков государства, определяющий пространство, на которое распространяется суверенитет и власть государства. Каждое государство заинтересовано в ясном определении пределов своей территории, поскольку территориальные споры с соседями рождают много трудностей, а порой чреваты военными конфликтами. Для государств правовое закрепление своей территории имеет не только международно-правовое, но и внутреннее, государственно-правовое значение. От этого зависят границы государственного суверенитета, т.е. поле действия законодательства, исполнительной и судебной власти.Государственная территория существует в пределах, определенных государственными границами, роль которых обусловливается тем, что они обозначают пространственный предел государственной власти.Территорию государства составляют сухопутные пространства, национальные воды, земные недра, территориальные воды (территориальное море) и лежащие над сушей и национальными  и территориальными водами воздушные  пространства.Принадлежащие государству сухопутные пространства могут состоять из отдельного сухопутного массива, части земного континента или из частей суши, разделенных территорией другого либо других государств. Независимо от расположения отдельные части сухопутного пространства относятся к нераздельной территории данного государства. Неотъемлемую часть государственной территории составляют также принадлежащие данному государству, расположенные в открытом море острова. Сухопутная территория государства может состоять только из островных владений. В состав государственной территории ряда стран (России, США, Канады, Норвегии и Дании) входят, в частности, все земли и острова, находящиеся в пределах полярного сектора данного государствам Арктике. Полярные сектора включают пространства в пределах линий, проведенных от Северного полюса до северных сухопутных границ данного государства. Границы полярного сектора Российской Федерации - это все земли и острова, как открытые, так и могущие быть открытыми в будущем, расположенные в Северном Ледовитом океане, между побережьем Российской Федерации и меридианами 32°4'45» восточной долготы и 168°49'30» западной долготы от Гринвича, составляют территорию РФ. Исключение - земли и острова, признанные иностранными территория по состоянию на 15 апреля 1926 г., т.е. восточные острова Шпицбергенского архипелага.В состав водных пространств входят внутренние (национальные) воды и воды морского пояса, примыкающие к морскому побережью государства и называемые территориальными водами или территориальным морем.К внутренним (национальным) водам относятся находящиеся в пределах сухопутной территории данного государства моря, озера, каналы и реки, а также моря, ограниченные со всех сторон сухопутной территорией данного государства, не соединяющиеся проливом с другими морями или океаном.Внутренними водами государства являются воды его морских портов и при определенных условиях — морские бухты, губы и лиманы, берега которых принадлежат данному государству. Так, к внутренним водам РФ относятся: а) воды портов, ограниченные со стороны  моря линией, проходящей через наиболее удаленные в сторону моря точки  гидротехнических и других сооружений портов; б) воды заливов, бухт, губ, лиманов, берега которых полностью принадлежат РФ — до прямой линии, проведенной от берега к берегу в месте, где со стороны моря впервые образуются один или несколько входов в залив, бухту и т.п., если ширина каждого из них не превышает 24 морских миль; в) воды заливов, бухт, губ и лиманов, морей и проливов, исторически принадлежащих РФ. К таким заливам относятся, в частности, принадлежащие Российской Федерации Рижский залив и залив Петра Великого на Дальнем Востоке. Внутренние (национальные) воды находятся под исключительной властью соответствующего государства. Оно устанавливает их правовой режим, регулирует в своем законодательстве пользование ими, устанавливает условия судоходства, рыболовства и иных промыслов.По общему правилу, судоходство и промысел во внутренних водах разрешается осуществлять лишь гражданам и национальным организациям данного государства.Однако государство на определенных условиях может разрешать иностранным судам плавание по внутренним водам в целях захода в морские порты, открытые для заграничных сношений и расположенные в устьях или вверх по течению национальных рек. Государство может в порядке исключения разрешить в соответствии с международным соглашением отдельные рейсы иностранных судов по своим внутренним водам.Воды рек, озер и каналов, по которым проходит линия государственной границы между двумя государствами, составляют часть государственной территории каждого из них — от линии границы до принадлежащего ему берега. Государство осуществляет исключительную власть в пределах своих пограничных вод и устанавливает во внутреннем законодательстве их правовой режим. Что же касается условий судоходства, промысла и эксплуатации таких вод, а также захода судов в воды сопредельного государства, то эти вопросы, как правило, регулируются международными соглашениями сопредельных государств. Обычно к пользованию пограничными водами допускаются лишь  организацией граждане сопредельных государств.В состав государственной территории стран, имеющих морское побережье, входит пояс морских вод, простирающийся за пределы сухопутной территории и внутренних вод на расстояние 12 морских миль. Это – территориальные воды, или территориальное море. Соответствующий морской пояс существует и вокруг островных владений государства. Территориальные воды составляют неотъемлемую часть территории прибрежного государства и подчиняются его суверенитету. Хотя территориальные воды являются частью территории государства, их режим несколько отличается от режима других ее частей, в частности, от режима внутренних вод. В интересах развития экономического сотрудничества и международного судоходства государства на добровольной, взаимной и равноправной основе согласились признать право мирного прохода иностранных невоенных судов через свои территориальные воды.Территорию государства составляют также недра земли, расположенные под поверхностью сухопутных пространств и дном водных пространств и простирающиеся на технически доступную глубину. Недра земли находятся под исключительным суверенитетом данного государства, которое в своем внутреннем законодательстве регулирует условия разведки и эксплуатации естественных богатств земных недр, условия прокладки в недрах земли и эксплуатации различных кабельных линий, трубопроводного транспорта и т.п. Естественные богатства земных недр — важнейшее достояние народов, проживающих на данной территорииФедеральный закон о недрах от 3 марта 1995 г. устанавливает, что недра в границах территории России, включая подземное пространство и содержащиеся в недрах полезные ископаемые, энергетические и иные ресурсы, являются государственной собственностью. Вопросы владения, пользования и распоряжения недрами находятся в совместном ведении Федерации и ее субъектов. Добытые из недр полезные ископаемые и иные ресурсы по условиям лицензии могут находиться в федеральной государственной собственности, собственности субъектов РФ, муниципальной, частной и иных формах собственности.Континентальный шельф включает в себя морское дно и недра подводных районов, находящихся за пределами территориального моря, на всем протяжении естественного продолжения ее сухопутной территории или на расстоянии 200 миль от берега. Обычно шельф бывает богат запасами нефти и других неживых, а также живых ресурсов. Порядок осуществления суверенных прав на шельфе регулируется Федеральным законом о континентальном шельфе Российской Федерации от 30 ноября 1996 г. Интересы субъектов Федераций в эксплуатации ресурсов континентального шельфа учитываются в соответствии с их вкладом в разведку и разработку этих ресурсов.Составной частью государственной территории является воздушное пространство, расположенное над сухопутной территорией, внутренними и территориальными водами государства. Оно находится под полным и исключительным суверенитетом государства, которое во внутреннем законодательстве устанавливает правовой режим своего воздушного пространства. Государство вправе, в частности, запретить любым иностранным воздушным аппаратам доступ в свое воздушное пространство.В соответствии с положениями современного международного права, подтверждаемыми общепринятой практикой государств, иностранные воздушные аппараты любого рода не могут претендовать на какое-либо право «мирного пролета» через воздушное пространство над территориальными водами государства. Любые такие полеты возможны лишь с предварительного специального разрешения данного государства, если иное не предусмотрено международными соглашениями, в которых оно участвует. 1.2 Понятие территориального верховенстваТерриториальное верховенство - верховенство государства в пределах своей территории означает полноту государственной власти (законодательной, исполнительной, судебной) над населением, исключающую возможность деятельности в пределах территории государства всякой иной публичной власти.Территориальное верховенство государства выражается в том, что только оно может предписывать обязательные для всех находящихся в его пределах органов, организаций и лиц правила поведения и нормы, т.е. создавать внутригосударственное (национальное) право. Лишь воля суверенного государства, выраженная государственной властью в форме закона, становится правом.Верховенство государства на своей территории выражается и в том, что в его руках концентрируются вся принудительная власть и все средства властного принуждения. Властное принуждение может применяться либо органом государства от лица последнего, либо непосредственно на то уполномоченной государством иной организацией, правомочия и само существование которой зависят исключительно от воли государства. концентрация власти в руках государства, монополизация им властного принуждения не означают, что оно «только принуждает властными методами, но это означает, что только государство принуждает властными методами». Территориальное верховенство проявляется, таким образом, в полновластии государства на своей территории. Территориальное верховенство государства есть следствие того факта, что над ним нет никакой другой высшей власти, которая могла бы устанавливать или ограничивать его полномочия и требовать его подчинения себе. Публичная власть - единственная основа полномочий всех органов государства и должностных лиц, по осуществлению ими государственных функций. Источник этого верховенства и полновластия коренится не в каких-то внешних силах, а в материальных условиях жизни на определенном этапе его исторического развития, которые порождают потребность в государстве со всеми атрибутами его публичной власти.Из изложенного следует, что государственная территория какого-либо государства - это территория, находящаяся под его суверенитетом.2 ТЕРРИТОРИАЛЬНЫЕ СПОРЫ И ИХ РАЗРЕШЕНИЕ2.1 Территориальные споры Ушли в прошлое времена, когда территориальные претензии и споры упрощенно считались порождением капиталистического общества. Споры о территориальных пределах с древности были, являются ныне и останутся на все обозримое будущее главными в международном праве. Стоит вспомнить, когда во времена М.С.Горбачева «встала», причем «вдруг», проблема Курильских островов. Не только некоторые газеты писали про «четыре скалы в океане», вокруг которых «столько излишнего шума», но и кое-кто из российских политиков выступал за передачу Японии части российской территории. Лишь общественное мнение предотвратило роковое развитие событий.За вопросом о государственной принадлежности Курильских островов встала политическая проблема гигантского масштаба — речь идет о территории, принципах ее организации, условиях изменения ее границ.Государства обязаны «воздерживаться от угрозы силой или ее применения с целью нарушения существующих международных границ другого государства или в качестве средства разрешения международных споров, в том числе территориальных споров и вопросов, касающихся государственных границ» (Декларация о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН, от 24 октября 1970 г.). Аналогичное требование содержит и Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе от 1 августа 1975 г. (раздел «Декларация принципов, которыми государства-участники будут руководствоваться во взаимных отношениях»). Важная взаимосвязь принципов отмечена в Декларации 1970 г.: «Каждый принцип должен рассматриваться в контексте всех других принципов».Парижская хартия для новой Европы (1990 г.) подтвердила тягу европейских народов к миру, солидарности и уменьшению пограничных барьеров.Еще Г. Гроций сформулировал ключевой для разрешения многих территориальных межгосударственных споров вывод: «В землях, заключенных в естественные границы, незначительное изменение курса реки меняет и границы территории; что бы река ни прибавила к противоположному берегу, все отходит под власть того, к чьему владению принадлежит приращение; ведь надо полагать, что оба народа установили свою власть над территорией так, чтобы середина реки разделяла их как естественная граница».Несмотря на эту давнюю теоретическую позицию на практике и в настоящее время часто болезненно решаются проблемы фарватера реки и вытекающего из последних статуса речных островов. И это вопросы не только демаркации, но и делимитации границы.Международно-правовой нормой является требование к спорящим государствам воздержаться от всяких действий в спорном районе, которые могут усугубить спор. Но на практике государство, контролирующее спорную территорию, как правило, стремится использовать все средства для прямого или косвенного освоения спорной территории.Территориальный спор — это спор между государствами по поводу государственной принадлежности определенной территории. Субъектами территориального спора могут быть только государства. Б.М.Клименко, отграничивая территориальный спор от односторонних территориальных претензий, относил к последним претензии государства на определенную часть территории другого государства, не оспаривая суверенитета этого последнего над этой определенной территорией. При этом государство, по мнению Б.М.Клименко, «не сомневается в юридической принадлежности этой территории данному государству, но считает, по каким-либо основаниям, справедливым или несправедливым, что эта территория должна принадлежать ему».Реальность постсоветского пространства не укладывается в эту схему, заставляя говорить, например, в отношении Крыма и Севастополя, об отрицании государством (Российской Федерацией) самой юридической принадлежности определенной территории другому государству (Украине). Нахождение такой территории в управлении (под юрисдикцией) стороннего государства противоправно, но требование восстановить российскую юрисдикцию (российский суверенитет сохраняется, пусть и в остаточном виде) не означает выдвижение территориальных претензий Россией, ибо на указанные территории противоправно претендует Украина. Таким образом, в этом случае мы имеем дело с территориальным спором вне зависимости от того, как трактует этот вопрос украинская сторона. Сложность правовой оценки ситуации с Крымом и Севастополем увеличивается ввиду различия в подходах к указанной проблеме исполнительной и законодательной властей России.Впрочем, и сам Б.М. Клименко позднее отошел от своей первоначальной классификации и стал различать территориальные споры и территориальные разногласия, относя к последним «разногласия между государствами относительно принадлежности какой-либо территории или разграничения между ними». Завершая рассмотрение общих подходов к территориальным разногласиям, можно согласиться с Б.М. Клименко и А.А. Порком в понимании территориального спора как существования выкристаллизовавшихся и сформулированных разногласий относительно ясно выраженного и объективно существующего предмета спора: «существования или применения нормы о границе или вопроса о суверенитете над определенной территорией». 2.2 Разрешение территориальных споров Способы урегулирования территориальных споров. За игнорирование территориального фактора государственного развития следует всегда дорогая плата. В то время, как по существовавшей советской теоретической установке в отношениях между социалистическими государствами не существовало объективных предпосылок для вооруженных конфликтов, практика свидетельствовала об обратном. Но даже перерастание территориального спора между социалистическими Китаем и Вьетнамом в вооруженный конфликт 1980 г. не разрушило иллюзий.а) Принудительные способы урегулирования территориальных споров. Характеризуя принудительные или насильственные средства урегулирования международных споров, выделяют обычно несколько видов: интервенцию, мирную блокаду, репрессалии (включая эмбарго), реторсии и войну.Страбон в своей «Географии» приводит пример, как Халкида и Евбея, даже поссорившись между собой из-за территории Лелантской равнины, “вовсе не настолько разошлись, чтобы решать все споры самовластно военной силой, но пришли к соглашению о том, как и при каких условиях вести войну”. Примерами насильственного решения территориальных споров могут быть почти все войны всех времен и народов, например, война между Боливией и Парагваем из-за пограничного района Чако (1932—1935 гг.), война между Колумбией и Перу из-за пограничной области Лорето с портом Летицией (1933—1934 гг.).б) Мирные способы урегулирования территориальных споров.Принцип мирного разрешения международных споров впервые был сформулирован и признан действующей нормой международного права — в Парижском пакте 1928 г. Я.Броунли видел в этом принципе обязанность государств «изыскивать разрешение, а не разрешать споры мирными средствами», «не пользоваться иными, чем мирные, если делается попытка разрешения спора».Советское государство одним из первых в мире выдвинуло идею отказа от территориальных завоеваний. Уже в первом декрете Советской власти — Декрете о мире, принятом II Всероссийским съездом Советов 8 ноября (25 октября) 1917 года, говорилось: «Справедливым или демократическим миром... правительство считает немедленный мир без аннексий (то есть без захвата чужих земель, без насильственного присоединения чужих народностей) и без контрибуций».Еще в 1964 г. участники сессии Специального комитета по принципам международного права подчеркнули, что п. 3 ст. 2 Устава ООН, в котором формулируется принцип мирного разрешения международных споров, не налагает обязательств решать споры мирными средствами, а лишь обязывает не разрешать их какими-либо иными средствами. Государства в споре, который не угрожает миру, могут сохранять статус-кво без нарушения Устава. Есть и противоположная точка зрения. Л.Оппенгейм, Д. Старк, К.Райт и многие другие юристы-международники, не отрицая, что принцип мирного разрешения международных споров был признан в международном праве задолго до создания Организации Объединенных Наций, относили его формально не без основания лишь к отношениям между государствами — членами ООН, отказывая ему в статусе принципа общего международного права. Мирные средства они не считают единственно допустимыми средствами разрешения споров.Этапом в этом вопросе можно считать Генеральный акт о мирном разрешении международных споров 1928 г. По данным ООН, с 1928 по 1948 г. число договоров о мирном разрешении международных споров достигло 234.Советский исследователь Д.Б.Левин выделял в принципе мирного разрешения международных споров три элемента:— государства обязаны разрешать свои взаимные споры исключительно мирными средствами;— государства обязаны разрешать таким образом все свои взаимные споры, как угрожающие, так и не угрожающие международному миру и безопасности;— государства обязаны разрешать свои взаимные споры своевременно и не оставлять их нерешенными.Но и Д.Б.Левин признает, что в последнем положении могут быть исключения, называя, правда, лишь случаи, когда государства в целях достижения соглашения по более общему и крупному вопросу могут временно откладывать на будущее свои разногласия по более мелким и частным вопросам. «Замораживать» нерешенные проблемы, как это было и с территориальными спорами между отдельными государствами при заключении Договора об Антарктике 1959 г.В связи с этим важное значение для Европы имеет Договор об окончательном урегулировании в отношении Германии от 12 сентября 1990 г. Он предусматривает, что объединенная Германия «будет включать территории Германской Демократической Республики, Федеративной Республики Германии и всего Берлина. Ее внешними границами окончательно станут границы Германской Демократической Республики и Федеративной Республики Германии». Далее справедливо констатируется, что подтверждение окончательного характера границ объединенной Германии является существенной составной частью мирного порядка в Европе (п.1 ст. 1 Договора).И самое главное: «Объединенная Германия не имеет никаких территориальных претензий к другим государствам и не будет выдвигать таких претензий также и в будущем» (п. 3 ст. 1 Договора).Среди мирных средств разрешения споров указывают также обращения к региональным организациям и обследования. Изначально они были предназначены для содействия мирному урегулированию и, в случае необходимости, «для применения силы с целью предотвращения или подавления угрозы миру».При разрешении споров используются механизмы Международного суда и Международного арбитража, признающие важным источником права общие принципы права.Механизм отчуждения территории. В России всегда господствовал принцип обеспечения территориальной целостности государства всеми возможными средствами. «Чужой земли не хотим. Но и своей земли, ни одного вершка своей земли не отдадим никому,» — говорил в ХХ в. И.В.Сталин.Исходя из принципа, что «территория как в целом, так и в ее части составляет общую нераздельную собственность народа и потому находится в его свободном распоряжении», Г.Гроций допускал отчуждение власти над необитаемой или безлюдной территорией, но только народом или царем с последующим согласием народа.Из общего правила о неотчуждаемости частей государства юристы издавна делали два исключения: отчуждение по соображениям государственной пользы и в силу крайней необходимости. Гроций сделал справедливое уточнение, полагая необходимым в первом случае согласие всего народа и его частей.Когда часть территории государства или какая-либо иная территория, за международные отношения которой государство несет ответственность, становятся частью территории другого государства:а) договоры государства-предшественника утрачивают силу в отношении территории, являющейся объектом правопреемства государств, с момента правопреемства;б) договоры государства-преемника приобретают силу в отношении территории, являющейся объектом.Уступка территории, отказ в праве прохода через территорию (по договору), например, советским войскам через территорию Польши накануне второй мировой войны, безусловно, требуют соответствующего правового решения.Изменение территории может осуществляться волей мирового сообщества. Так, в соответствии с резолюцией 687 Совета Безопасности ООН в мае 1991 г. была создана международная Комиссия по демаркации ирако-кувейтской границы. В нее вошли по одному представителю от Ирака и Кувейта и три специально назначенных Генеральным секретарем ООН независимых эксперта. Формально Комиссия не занималась территориальным переделом, а осуществляла техническую работу по делимитации и демаркации.В основу определения линии границы был положен Согласованный протокол, подписанный в Багдаде в 1963 г., и подтверждавший, в свою очередь, границу, установленную в 1932 г. в результате обмена посланиями между премьер-министром Ирака и правителем Кувейта. Определяя географические координаты и устанавливая пограничные столбы и указатели, Комиссия произвела параллельно новую съемку и картографирование пограничной зоны по всей ее протяженности.Работа Комиссии проходила в обстановке антииракской истерии. В апреле 1992 г. большинство Комиссии высказалось за то, чтобы граница, проходящая через спорное нефтяное месторождение Румейла, была отодвинута на 570 ярдов в сторону Ирака. Под контроль Кувейта передавалась и часть города Умм-Каср. С этого момента Ирак вообще не принимал участия в работе Комиссии. В июле 1992 г., завершив демаркацию границы между Батином и Самфаном, Комиссия заявила о том, что нефтяные месторождения, расположенные между этими двумя пунктами, находятся на территории Кувейта.Демаркацию сухопутного участка границы завершили в ноябре 1992 г. В марте 1993 г. Комиссия приняла решение о демаркации границы по линии мелководья в районе Кхор-Зубейр. Она установила географические координаты, определяющие среднюю линию от точки, ближайшей к пересечению фарватеров Кхор-Зубейр и Кхор-Абдалла, до точки на восточном окончании Кхор-Абдалла, где изменяется общее направление береговой линии.Формально Комиссия руководствовалась тем, что доступность для судоходства различных участков территорий двух государств, прилегающих к демаркированной границе, должна быть важной предпосылкой обеспечения равноправия и укрепления стабильности, мира и безопасности в районе границы. Это право обеспечения возможности судоходства проистекало, по мнению Комиссии, их международного права, прежде всего оно опирается на нормы Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., ратифицированной и Ираком, и Кувейтом.27 мая 1993 г. Совет Безопасности ООН одобрил решения Комиссии по координатам окончательной демаркации границы и потребовал от Ирака и Кувейта уважать нерушимость границы, подтвердив свое намерение всеми средствами гарантировать эту нерушимость.Помимо территориальных потерь, Ирак встал перед лицом того, что его гражданам, оказавшимся на кувейтской стороне границы, не было разрешено остаться в Кувейте. Тем не менее Ирак заявил, что «не предпримет никаких действий, которые могли бы быть истолкованы как признание несправедливости, преднамеренно навязанной Ираку», но в то же время «не предпримет никаких шагов, которые могли бы спровоцировать спор или разногласия с Организацией Объединенных Наций».Но международному диктату противостоять в одиночку нельзя. К февралю 1994 г. все иракские граждане были перемещены с территории Кувейта в Ирак. В ноябре 1994 г. Ирак вынужден был признать суверенитет, территориальную целостность и международные границы Кувейта, о чем и проинформировал Генерального секретаря ООН.3 ЗАКОНОДАТЕЛЬНОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ТЕРРИТОРИАЛЬНОГО УСТРОЙСТВА РФ3.1 Проблемы законодательного регулирования территориального устройства Российской Федерации На протяжении последних двадцати лет развитие законодательства в сфере территориального устройства Российской Федерации четко и последовательно осуществляется на основе норм Конституции РФ 1993 г. В то же время здесь сохраняется целый ряд правовых проблем, которые требуют эффективного решения.Закрепленные в законодательстве способы изменения субъектного состава Федерации (принятие в Российскую Федерацию иностранного государства либо его части, образование на ее территории нового субъекта Федерации в результате объединения граничащих субъектов РФ) отвечают задачам территориального развития России. Подчеркнем, что механическое сокращение числа субъектов Федерации не приведет к повышению эффективности управления без четких механизмов взаимодействия и кооперации между федеральными и региональными органами государственной власти. Но в комплексе с иными мерами территориального развития оптимизация субъектного состава Российской Федерации перспективна.Анализ практики реализации законодательства об изменении субъектного состава Российской Федерации позволяет предложить ряд направлений совершенствования законодательства в данной сфере.Во-первых, определенные проблемы создает длительность сроков переходных периодов образования новых субъектов РФ. В частности, переходный период образования Пермского края по отдельным позициям в финансово-бюджетной сфере продолжался после образования края (1 декабря 2005 г.) вплоть до 2008 г. Новый субъект Федерации не мог обрести все элементы своего статуса, что негативно сказывалось на его развитии. Длительность переходного периода образования Пермского края, в частности поздних сроков формирования законодательного органа государственной власти, долгое время не позволяла принять Устав Пермского края, который является основой системы законодательства каждого субъекта РФ. В федеральных конституционных законах об образовании новых субъектов РФ целесообразно предусматривать более короткие сроки переходных периодов. Эти сроки должны быть сбалансированы, чтобы между образованием законодательного (представительного) и высшего исполнительного органа нового субъекта Федерации не проходили годы, а система законодательства нового субъекта строилась на основе принятого устава, а не его проекта.Во-вторых, представляется необходимой четкая регламентация участия органов государственной власти объединяющихся субъектов Федерации в процессе работы над проектом федерального конституционного закона об образовании в составе Российской Федерации нового субъекта. В частности, Федеральный конституционный закон от 17 декабря 2001 г. N 6-ФКЗ «О порядке принятия в Российскую Федерацию и образования в ее составе нового субъекта Российской Федерации» было бы целесообразно дополнить нормой об участии органов государственной власти субъектов Федерации в разработке проекта федерального конституционного закона, учете их мнений и позиций. При ее разработке за основу можно взять положения ст. 26.4 Федерального закона от 6 октября 1999 г. N 184-ФЗ «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» (далее - Федеральный закон N 184-ФЗ) и Регламента Государственной Думы ФС РФ о согласовании проектов федеральных законов по предметам совместного ведения. Достаточно предусмотреть одно согласование проекта федерального конституционного закона (в отличие от двух согласований, предусмотренных Федеральным законом N 184-ФЗ) до рассмотрения проекта в первом чтении. Это позволит обеспечить всестороннее участие органов государственной власти объединяющихся субъектов Федерации над проектом федерального конституционного закона без существенного увеличения сроков его подготовки и принятия.В-третьих, требуется четкое определение особого статуса административно-территориальной единицы, сформированной в пределах территории бывшего автономного округа. В настоящее время регулирование положения административно-территориальной единицы с особым статусом расплывчато и неясно. Конституция РФ и федеральное законодательство не предоставляют субъектам права самостоятельно определять особый статус административно-территориальных единиц и не содержат положений об этом статусе. Нормы об особом статусе следует согласовать с положениями Федерального закона N 184-ФЗ и Федерального закона от 6 октября 2003 г. N 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации». По существу требуется установление специфики административно-территориального устройства новообразованных субъектов; за бывшими автономными округами можно закрепить определенные права, выходящие за пределы вопросов местного значения, в том числе создать правовые гарантии участия их органов власти в принятии решений на региональном уровне. Так, в Пермском крае создан орган территориальной компетенции - Министерство по делам Пермского края. Но с учетом значимости этих вопросов целесообразно дополнить перечень обязательных вопросов обоснования объединения субъектов вопросом организации местного самоуправления (п. 2 ст. 12 Федерального конституционного закона от 17 декабря 2001 г. N 6-ФКЗ «О порядке принятия в Российскую Федерацию и образования в ее составе нового субъекта Российской Федерации»).В-четвертых, учитывая интенсивность процессов объединения субъектов Федерации, целесообразным видится законодательное установление предельного количества объединяющихся субъектов РФ в целях обеспечения стабильности государственно-территориального устройства России, тем более что в Российской Федерации формируется макрорегиональный уровень территориального устройства, призванный обеспечить территориальное развитие страны при сохранении стабильности ее государственно-территориального устройства.В-пятых, ключевой проблемой дальнейшего совершенствования субъектного состава Российской Федерации является отсутствие мониторинга практики и результатов объединения субъектов, анализа экономического и управленческого эффекта, прогноза социально-политических последствий. Важен комплексный анализ преимуществ и потерь, связанных с образованием пяти новых субъектов Федерации. Необходима система мониторинга правоприменительной практики, экономическая и политическая экспертиза ее результатов. На основании результатов функционирования данной системы возможны корректировки требований к новым инициативам по объединению субъектов РФ.К числу нерешенных вопросов правового регулирования территориального устройства Российской Федерации можно отнести проблему изменения конституционно-правового статуса субъекта Федерации. Системное толкование норм Конституции РФ позволяет сделать вывод, что изменение конституционно-правового статуса субъекта Федерации представляет собой присвоение ему иного вида конституционно-правового статуса субъекта РФ из числа установленных в ч. 1 ст. 5 Конституции РФ, что подтверждается правовыми позициями Конституционного Суда РФ.В Конституции РФ прямо предусмотрено принятие федерального конституционного закона об изменении конституционно-правового статуса субъекта РФ (ч. 5 ст. 66). В законе необходимо сформулировать цели его принятия, определить понятийный аппарат, установить условия изменения статуса, ограничения для субъектов РФ на изменение статуса по формально-юридическим и иным основаниям. Принятие федерального конституционного закона об изменении конституционно-правового статуса субъекта РФ в качестве базового позволило бы принимать специальные федеральные конституционные законы об изменении конституционно-правового статуса конкретного субъекта Федерации.Важным вопросом территориального устройства Российской Федерации, также недостаточно урегулированным законодательством, является изменение границ субъектов РФ. Совершенствование правовых основ государственно-территориального устройства Российской Федерации, необходимость урегулирования возникающих территориальных споров между субъектами Федерации предопределяют потребность в принятии Федерального закона об изменении границ субъектов Российской Федерации. Следует согласиться с Т.Я. Хабриевой, что предметом регулирования Федерального закона может стать порядок правового оформления территориального статуса субъекта РФ. Цель закона не только уточнить порядок изменения границ между субъектами РФ, но и четко установить правовые основания делимитации (подробного описания прохождения границы на местности). В то же время такое урегулирование должно создать юридически обоснованные препятствия для придания режиму границ между субъектами РФ свойств, характерных для режима государственной границы, а также уточнить вопросы ответственности за самовольное изменение территориальных пределов субъектов Российской Федерации.В предлагаемом Федеральном законе представляется необходимым: определить цели, задачи и принципы изменения границ субъектов РФ (границы не могут быть изменены в целях, противоречащих Конституции РФ); определить понятийный аппарат правового регулирования данной сферы отношений; унифицировать круг участников инициативы по изменению границ субъектов РФ, включая граждан (возможно, по аналогии с требованиями к инициированию референдума); определить форму выражения согласия об изменении границ субъектов РФ; прямо оговорить консультативный характер мнения населения муниципального образования и субъекта РФ (либо только муниципального образования) при изменении Государственной границы Российской Федерации; установить полномочия федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов РФ и органов местного самоуправления по изменению границ субъектов РФ; определить соотношение изменения границ субъектов РФ с изменением границ муниципальных образований; закрепить требования к содержанию соглашения об изменении границ между субъектами РФ и установить требование официального опубликования его текста; ввести ограничения на инициирование процедуры изменения границ субъектов РФ (в частности, если в ходе проведения референдума по данному вопросу был получен отрицательный ответ, необходимо установить запрет на последующее его проведение в течение длительного срока, например 10 лет); закрепить основные требования к форме и процедуре установления границ субъектов РФ (в частности, акт субъекта РФ, определяющий прохождение границы субъекта РФ) как основы их изменения.Негативной тенденцией современного правового регулирования административно-территориального устройства является отсутствие единства подходов региональных законодателей, системности правового регулирования данных отношений. Основы административно-территориального устройства могли бы быть установлены соответствующим федеральным законом, необходимость принятия которого отмечалась в юридической науке. Соответствующий закон разрабатывался, но так и не был принят.Можно поспорить с позицией КС РФ о том, что в ведении республик, входящих в состав Российской Федерации, находится их территориальное устройство. Вхождение в состав Российской Федерации предопределяет ограниченность самостоятельности субъекта Федерации в отношении его территории. Системный анализ норм Конституции РФ позволяет сделать вывод, что часть вопросов административно-территориального устройства объективно должна решать Российская Федерация.Предлагаемый Федеральный закон не должен стать чрезмерно детальным и объемным (что характерно для целого ряда федеральных законов, имеющих в названии слова «об основах» или «об общих принципах»), чтобы соответствовать требованиям Федерального закона N 184-ФЗ. Закон мог бы определить понятийный аппарат административно-территориального устройства, его принципы, цели и задачи, общую классификацию и структуру административно-территориальных единиц, включая закрытые и с особым статусом, критерии отнесения населенных пунктов к городским и сельским поселениям, основы компетенции органов государственной власти субъектов Федерации и органов местного самоуправления в сфере преобразования административно-территориальных единиц, базовый подход к определению порядка их учета и регистрации. Принятие рамочного Федерального закона позволит субъектам РФ урегулировать административно-территориальное устройство с учетом их специфики при обеспечении необходимой унификации такого регулирования. Территориальная организация местного самоуправления более широко регулируется федеральным законодательством, она является особым вопросом территориального устройства государства в связи с его публично-общественным характером и может стать темой отдельного исследования. 3.2 Принципы установления территориальной юрисдикции государства в киберпространстве В международно-правовых актах юрисдикция, как правило, рассматривается с точки зрения распространения суверенной власти государств-участников на какие-либо объекты или определенные участки территории, а также как проявление территориального верховенства. В статье 2 Проекта Декларации прав и обязанностей государств 1949 г. предусмотрено, что каждое государство имеет право осуществлять юрисдикцию над своей территорией и над всеми лицами и вещами, находящимися в ее пределах, с соблюдением признанных международным правом иммунитетов.В доктрине понятию "юрисдикция" ученые также придают преимущественно территориальный характер, а именно юрисдикция определяется учеными в качестве проявления суверенитета государства и сферы действия государственной власти в рамках определенной территории (И.И. Лукашук, Ю.С. Ромашев, Д.В. Фетищев, А.Р. Каюмова).Ограниченность юрисдикции государства его территориальными пределами предопределяет отнесение в доктрине территориального фактора к основным принципам реализации юрисдикцииСвязанность юрисдикции государства с территорией и ее развитием отражена в Основном Законе РФ. По смыслу ст. ст. 3 - 5, 67 и 79 Конституции РФ верховенство, независимость и самостоятельность государственной власти распространяется именно на территорию Российской Федерации. В соответствии со ст. 67 Конституции РФ территория Российской Федерации включает в себя территории ее субъектов, внутренние воды и территориальное море, воздушное пространство над ними. Уникальными по своей природе объектами, приравненными по статусу к территории РФ, являются космические объекты. Положение о юрисдикции в международном космическом праве зафиксировано в Договоре о принципах деятельности государств по исследованию и использованию космического пространства, включая Луну и другие небесные тела, от 27 января 1967 г. В статье 1 Федерального закона 1993 г. "О Государственной границе" под территорией РФ понимается суша, воды, недра и воздушное пространство в пределах Государственной границы РФ, которая является пространственным пределом государственного суверенитета Российской Федерации.В этой связи реализация суверенитета государства и его юрисдикции в рамках географически определенных границ обусловила необходимость решения вопроса о пределах осуществления суверенитета и юрисдикции государства и в отношении информационно-коммуникационного пространства, не обладающего географической протяженностью. Результатом данного переосмысления стало появление доктринальных дискуссий о конце географии и об ослаблении государственных границ, о невозможности территориальных суверенов управлять киберпространством, для которого должна быть создана своя юрисдикция (или несколько юрисдикций), а также о неэффективности секторального деления Интернета и подконтрольности каждого отдельного сегмента определенной государственной юрисдикции, которые, по мнению авторов, могут стать "точкой невозврата" в истории развития киберпространства.Сложность регламентации отношений, складывающихся в сети Интернет, вызвала появление ряда спекулятивных концепций нигилистического характера о том, что в силу внетерриториальности Интернета к нему неприменим принцип государственного суверенитета. Иллюстрацией противоречия юрисдикции, основанной на территориальном критерии и внетерриториальном характере сети Интернет, является рассмотренное американским судом дело American Civil Liberties Union v. Reno, в котором апелляционный суд постановил, что Интернет соединяет 159 стран и более чем 109 млн пользователей, над которыми США не имеют суверенитета, поскольку деятельность, реализуемая в Сети, не ограничивается определенной юрисдикцией.Подобный подход способен также спровоцировать и эффект множественной юрисдикции нескольких стран, когда несколько государств считают возможным реализовать свою предписывающую, судебную и исполнительную юрисдикцию применительно к отношениям в киберпространстве. Так, доступность информации в сети Интернет послужила основанием компетенции французского суда, в который обратились Союз еврейских студентов Франции (UEJF) и Лига против расизма и антисемитизма (LICRA) с иском к американской компании Yahoo, требуя заблокировать доступ французским пользователям к информации о продаже предметов с нацистской символикой и снять с торгов фашистскую атрибутику. Французским судом в деле Yahoo было принято решение, что сайты, содержащие изображения нацистской символики, что является допустимым в США и, более того, защищается Конституцией, должны подпадать под действие законов Франции, где размещение такой информации находится под запретом, по причине доступа к данному сайту пользователей Франции. Суд Франции вынес решение о выплате штрафа за продажу атрибутов с нацистской символикой на онлайн-аукционах.Как представляется, научный анализ реализации юрисдикции в киберпространстве должен обусловливать поиск механизмов для выработки адаптивных критериев установления юрисдикции в отношении данного пространства, а не идти по пути отрицания данной проблемы или же признания невозможности осуществления юрисдикции в отношении киберпространства. Как отмечено А.А. Ефремовым, если значение территории как сферы регулирования снижается, то сферой регулирования должны становиться иные пространства - экономическое, информационное, которые могут не совпадать с конкретными государственными территориями. Данное высказывание представляется верным в части необходимости простирания юрисдикции и суверенитета государства и в отношении информационного пространства, но несколько спорным в части утверждения о снижении значимости территории как сферы регулирования.Здесь следует отметить, что категория "пространство" как альтернатива теории объекта появилась во второй половине XIX в. Согласно данной концепции (И.К. Блюнчли, К. Фрикер, Ф. Лист, Г. Еллинек, Н.М. Коркунов, В.А. Незабитовский) территория рассматривалась не в качестве объекта собственности государства, а как пространство, в пределах которого государство осуществляет свою верховную власть, - теория пространства (теория предела). Несмотря на то что основной целью данной концепции являлось выступление против заимствования гражданско-правовых концепций вещного права для объяснения природы территории в международном праве, определение территории через категорию пространства как предела осуществления государственной власти является весьма прогрессивным в целях примирения территориальной концепции суверенитета и юрисдикции государства и внетерриториального информационно-коммуникационного пространства. В то же время и использование понятия "территория государства" применительно к трансграничному информационно-коммуникационному пространству также нельзя признать противоречивым, принимая во внимание динамику изменения содержания данного понятия, которое на всем протяжении исторического развития обогащалось за счет включения в него новых пространств (воздушные, морские и речные суда; космические корабли, станции и другие космические объекты; искусственные острова и сооружения в море и на его дне; научные станции в Антарктике; помещения дипломатических и консульских представительств). С развитием киберпространства эволюционирует не столько само понятие "территория государства", правовое значение которого заключается в пространственных пределах осуществления полной юрисдикции государства, сколько содержательные составляющие территории государства - в результате включения новых пространственных единиц, не имеющих территориального, осязаемого, плоскостного аспекта.В то же время сохранение за понятием "территория" главного атрибутивного признака юрисдикции и в отношении новых специфичных сред реализации общественных отношений, функционирующих вне географических, материальных зон, не позволяет решить вопрос о критериях разграничения юрисдикции государств в отношении данных пространств. Между тем в одном из предложений по изменению законодательства, разработанных в феврале 2013 г. Российской ассоциацией электронных коммуникаций, была сформулирована необходимость определения границ юрисдикции Российской Федерации в отношениях, связанных с использованием сети Интернет. Данное предложение было мотивировано тем, что недостаточно четкое определение юрисдикции РФ затрудняет расследование трансграничных киберпреступлений, а также создает ряд проблем при судопроизводстве.В связи с этим в научной доктрине были предложены принципы установления как полной юрисдикции государства, так и отдельного ее проявления - судебной юрисдикции, которые, как представляется, нашли в той или иной степени свое отражение в российском праве.Принимая во внимание имманентно присущий сети Интернет трансграничный характер, в доктрине была обоснована необходимость решения вопроса установления юрисдикции государства в отношении киберпространства в плоскости международного права. Зарубежными авторами было предложено относить киберпространство к территориям с международным режимом, а именно к географическим пространствам, лежащим за пределами территории государств и находящимся в общем пользовании всего человечества, всех государств (Антарктика, космическое пространство, небесные тела, моря за пределами территориальных вод). Подобная идея была поддержана и российскими учеными. Между тем идеалистичность данного подхода усматривается в трудностях его реализации. Весьма проблематичным представляется сделать зону сети Интернет предметом многостороннего соглашения, без ее разграничения на национальные сегменты, где бы осуществлялась юрисдикция каждого отдельного государства. В отношении территорий с международным режимом преимущественно действуют нормы и принципы международного права и, соответственно, реализуются публично-правовые отношения посредством согласования волеизъявления государств, тогда как киберпространство является площадкой не только публично-правовых, но и частноправовых интересов, подпадающих под национальную юрисдикцию того или иного государства. Как отмечено А.И. Савельевым, территории с международным режимом в достаточной степени обособлены от территорий отдельно взятых государств, что предполагает более простой путь к установлению договоренностей между странами по вопросу правового режима указанных территорий, чем по вопросам правового режима Интернета, отношения по поводу которого слишком "вплетены" в отношения, подпадающие под юрисдикцию отдельно взятых государств.Российскими учеными было также предложено установить границы суверенитета РФ в рамках доменной системы посредством разработки и принятия в форме международных конвенций и многосторонних межгосударственных и межправительственных соглашений общепризнанного корпуса унифицированных норм и правил регулирования соответствующих отношений. Наиболее удобным форумом авторам представлялась Всемирная организация по интеллектуальной собственности или же вновь созданная специализированная организация ООН, которая могла бы заняться исключительно вопросами регулирования отношений в сети Интернет.Следует отметить, что на сегодняшний момент юрисдикционный вопрос в киберпространстве исследуется преимущественно доктринально и в международно-правовой повестке не стоит. В связи с чем очерчивание юрисдикционных контуров происходит преимущественно на национальном уровне каждого отдельного государства.Сложности решения вопроса установления полной юрисдикции государств в отношении киберпространства возникают в связи с децентрализованным принципом управления сети Интернет. В силу трансграничной природы сети Интернет в процесс управления ею вовлечены не только государства, межправительственные организации, но и значительное количество негосударственных национальных и международных организаций (Общество Интернета (Internet Society, ISOC), Некоммерческая организация по управлению доменными именами и IP-адресами (ICANN) и т.п.), а также структур, не являющихся юридическими лицами (Рабочая группа по проектированию Интернета (Internet Engineering Task Force, IETF). В то же время, несмотря на децентрализованную структуру сети Интернет, доминирующее положение в управлении ею сохраняют США, в зоне юрисдикции которых находятся компании, осуществляющие функции по управлению сетью Интернет. Так, Рабочая группа по проектированию Интернета представляет собой структурное подразделение корпорации системы Общества Интернета - юридического лица Федерального округа Колумбия (США); штаб-квартира компании Verisign находится в штате Вирджиния (США); Некоммерческая организация по управлению доменными именами и IP-адресами, играющая ключевую роль по распределению имен и адресов в сети Интернет, зарегистрирована в Калифорнии (США). Инфраструктура поддержки уникальных идентификаторов Интернета физически сосредоточена в семи странах (США, Австралия, Маврикий, Нидерланды, Уругвай, Швеция и Япония). Именно в юрисдикциях этих стран находятся региональные регистратуры Интернета и операторы корневых серверов сети Интернет. Между тем от возможности ведения независимой информационной политики государством в виде управления критической инфраструктурой сети Интернет, формулирования принципов ее функционирования, а также определения концепции развития и совершенствования ее технологического функционирования напрямую зависит возможность реализации суверенных полномочий государства в информационной сфере. Концепция установления юрисдикции государства в отношении национального сегмента киберпространства может быть реализована только в том случае, если весь технологический цикл управления национальной инфраструктурой Сети полностью реализуется и контролируется в пределах территории соответствующего государства.Именно в связи со сложностями управления децентрализованной структурой сети Интернет, а также в целях обеспечения надежной работы, устойчивой к сбоям в инфраструктуре Интернета за пределами РФ, Государственной Думой ФС РФ 16 апреля 2019 г. был принят в третьем чтении законопроект "О внесении изменений в Федеральный закон "О связи" и Федеральный закон "Об информации, информационных технологиях и о защите информации", получивший в средствах массовой информации название «Закон о суверенном Интернете».Абстрагируясь от высказанных в российских средствах массовой информации опасений относительно возможного цензурирования трафика, следует отметить, что основная цель создания централизованной основы управления Сетью заключается в установлении защитных мер для обеспечения долгосрочной и устойчивой работы сети Интернет в России, а также в повышении надежности работы российских интернет-ресурсов. Как представляется, именно бесперебойная и стабильная работа сети Интернет вне зависимости от внешних или внутренних условий позволяет обеспечить решение юрисдикционного вопроса в отношении национального сегмента в сети Интернет.Законопроект вводит новые понятия: "точка обмена трафиком", "трансграничные линии связи". В соответствии с законопроектом собственники или владельцы линий связи, пересекающих Государственную границу, обязаны предоставлять в Роскомнадзор информацию о цели использования линии связи. В Законе предусматривается возможность установки на сетях связи, позволяющих определить источник передаваемого трафика, технических средств, которые могут ограничивать доступ к ресурсам с запрещенной информацией не только по сетевым адресам, но и путем запрета пропуска проходящего трафика. В этой связи собственники или иные владельцы точек обмена трафиком обязаны уведомить Роскомнадзор о начале деятельности по обеспечению функционирования точки обмена трафиком, под которой понимается совокупность технических и программных средств и (или) сооружений связи, с использованием которых собственник или иной их владелец обеспечивает возможность для соединения и пропуска в неизменном виде трафика между сетями связи. Порядок ведения Роскомнадзором реестра точек обмена трафиком утверждается Правительством РФ. В законопроекте также предусмотрено управление сетями связи в случаях возникновения угроз устойчивости, безопасности и целостности функционирования на территории РФ сети Интернет и сети связи общего пользования.Принимая во внимание зависимость осуществления юрисдикции в киберпространстве от вопроса управления им, создание инфраструктуры, обеспечивающей работоспособность российских интернет-ресурсов в случае невозможности подключения российских операторов связи к зарубежным корневым серверам, дает возможность централизованного управления трафиком сети Интернет, что, в свою очередь, предполагает осуществление полной юрисдикции государства в соответствующем сегменте киберпространства.В этой связи можно отметить определенное восприятие в данном законопроекте концепции установления юрисдикции государства в отношении киберпространства на основании территориального принципа, который в свое время был обоснован американским автором Дж. Голдсмитом. Он считал, что регулирование отношений, реализуемых в киберпространстве, может быть осуществлено на основе территориального принципа ровно в той же степени, как это может быть осуществлено применительно к отношениям, не связанным с киберпространством. При этом была проведена аналогия между возможным установлением юрисдикции многих государств в отношении веб-сайта и фактом уклонения лиц от исполнительной юрисдикции того или иного государства в результате перемещения за границу. И то и другое, по мнению Дж. Голдсмита, не делает концепцию территориального регулирования ущербной, поскольку в обоих случаях ставится вопрос об эффективности реализации предписывающей (законодательной) юрисдикции государства, которая зависит от способности государства принуждать к соблюдению закона через свою исполнительную юрисдикцию. Суверен может предпринять совокупность мер как в отношении конечных пользователей путем использования технологий географической фильтрации, так и в отношении посредников, действующих на его территории, таких как интернет-провайдеры или производители аппаратного или программного обеспечения, путем использования устройств для блокировки нежелательного контента, что, по мнению Дж. Голдсмита, вполне обеспечивает реализацию территориальной юрисдикции в отношении киберпространства.В научной литературе при исследовании критериев установления юрисдикции в отношении киберпространства рассматривалась возможность установления юрисдикции как по принципу местонахождения сервера, так и по месту регистрации доменного имени.Преимущество установления критерия по месту регистрации доменного имени Д. Джонсон видит в осведомленности сторон правоотношения о местонахождении контрагента по зарегистрированному доменному имени. Тогда как к недостаткам автор относит существование так называемых функциональных доменов (к ним относятся такие имена, как .com, .org, .int), которые не привязаны к территории того или иного государства.По мнению А.И. Савельева, выработка специальных критериев для установления юрисдикции в сети Интернет (например, по месту нахождения сервера или географической принадлежности домена) является нецелесообразной, поскольку данные критерии имеют случайный характер, что не позволяет отнести их к основным юрисдикционным критериям. Автор считает, что существующие правила регистрации доменных имен не могут являться сколько-нибудь надежным индикатором принадлежности веб-сайта к определенному государству, поскольку ничто не мешает российскому лицу зарегистрировать доменное имя в другой географической зоне либо в функциональной доменной зоне (.com, .net и др.) с использованием услуг иностранных регистраторов.Следует согласиться с определенной уязвимостью предложенных в доктрине критериев в качестве основных, но вряд ли возможно вообще не принимать их во внимание. Сложность вопроса контурирования юрисдикции государства в киберпространстве предполагает необходимость использования совокупности выработанных в доктрине критериев.Так, принятие в 2016 г. Указа Президента РФ N 646 "Об утверждении Доктрины информационной безопасности РФ" в определенной степени отразило концепцию установления юрисдикции по принципу как местонахождения сервера, так и регистрации доменного имени. В соответствии с Доктриной под понятие информационной инфраструктуры РФ подпадают совокупность объектов информатизации, информационных систем, сайтов в сети Интернет и сетей связи, расположенных на территории Российской Федерации, а также на территориях, находящихся под юрисдикцией Российской Федерации или используемых на основании международных договоров Российской Федерации. Таким образом, определение информационной инфраструктуры РФ фактически придало территориальное значение совокупности объектов информатизации, информационных систем, сайтов в сети Интернет и сетей связи.Объем понятия "объекты информатизации" в этом документе не раскрыт, что обусловливает необходимость обращения к доктрине и глоссарию терминов информационной безопасности. В указанных источниках данные объекты представляют собой совокупность информационных ресурсов, средств и систем информатизации, используемых в соответствии с заданной информационной технологией, и систем связи вместе с помещениями, в которых они установлены. Объекты информатизации можно также представить в виде центров обработки данных, которые в распоряжении Правительства РФ от 7 октября 2015 г. N 1995-р определены в качестве здания или части здания, предназначенных для размещения технических и технологических средств, обеспечивающих обработку данных. Таким образом, Доктрина информационной безопасности исходит из логичного вывода о том, что правовой режим физического оборудования, обеспечивающего доступ к соответствующей информации, будет определяться исходя из места его расположения.Кроме того, если исходить из обозначенного в Доктрине определения информационной инфраструктуры РФ, включающей также сайты в сети Интернет и информационные системы, определенные в Федеральном законе 2006 г. "Об информации, информационных технологиях и защите информации" как совокупность содержащейся в базах данных информации и обеспечивающих ее обработку информационных технологий и технических средств, то можно сделать заключение и о признании преобладания юрисдикции страны, принадлежащей к национальной зоне, где была осуществлена регистрация доменного имени веб-сайта.Таким образом, в национальном праве воспринят комбинированный подход к очерчиванию юрисдикции государства - на основании нескольких критериев, устанавливающих юрисдикцию как в отношении национальной доменной зоны, так и в отношении физического, материального аспекта киберпространства, представляющего собой определенную технологическую инфраструктуру (объекты информатизации, технические средства). ЗАКЛЮЧЕНИЕ Территория государства объективно выступает как пространство самоопределения народа, в пределах которого государство осуществляет свой суверенитет.Одной из основ становления и развития Русской цивилизации было осознание территории государства как расширяющегося пространства. Во многом это определяется межнациональными отношениями в России, которые исторически носят равноправный и равнодостойный характер. Уникальность Русской цивилизации заключается, прежде всего, в том, что развитие восточнославянских этносов гарантировало одновременно и развитие других проживавших в России этносов, сохраняло их культурно-национальную самобытность. Непременным условием сохранения и развития всех этносов России, связанных общей исторической судьбой, является политика национального единства, а в перспективе — укрепление и развитие наднационального русского суперэтноса.Территория государства является не только пространством его существования, но и основным воплощением представлений народа о своем государстве, своем Отечестве. Российская Федерация после 1991 года — исторический стержень великого государства, объективно притягивающий к себе его осколки. Воссоздание процветающего единого государства на базе объединения для начала России и Белоруссии — надежда всего многонационального разделенного народа.Говоря о правовом титуле власти с точки зрения современного международного права, следует констатировать, что территория государства представляет собой материальное выражение верховенства и независимости населяющего ее народа. Именно народ — хозяин своей территории, и только он обладает высшим правом распоряжаться ею. Если в предыдущие эпохи, в том числе в Советском Союзе, было иначе, — это не значит, что так должно быть впредь. Любые территориальные изменения, прежде всего территориальные уступки, требуют выявления воли народа на различного рода референдумах.Современные особые правовые режимы государственной территории различаются уровнем обеспечения гражданских прав и свобод, выступая в качестве защиты общества в период внешней или внутренней опасности. Принятие обществом мер против саморазрушения как на всей территории государства, так и на ее части — прямая обязанность органов государственной власти. Ограничения прав и свобод во имя целостности государственной территории оправданны и необходимы.Развитие институтов международных территорий, территорий со смешанным правовым режимом и территорий с переходным правовым режимом призвано обеспечить самосовершенствование мирового сообщества, предотвратить попытки насильственным путем решать споры о территориальном верховенстве. Вопрос о территориях с неопределенным статусом (Крым, Приднестровье и др.) требует не правовых, а политических решений.Развитие киберпространства не обусловливает снижение значимости понятия "территория государства" как сферы распространения суверенной власти государства. Обогащение понятия "территория государства" на всем протяжении исторического развития за счет включения новых пространств (воздушные, морские и речные суда; космические корабли, станции и др.) при статике его правового значения, заключающегося в пространственных пределах осуществления полной юрисдикции государства, делает возможным расширение содержания данного понятия и за счет включения в него новых пространственных единиц, не имеющих территориального, осязаемого, плоскостного аспекта.Тенденция "территориализации" киберпространства в определенном смысле воспринята и в российском праве. Так, принимая во внимание зависимость осуществления юрисдикции в киберпространстве от вопроса управления им, законодателями в прошедшем третье чтение законопроекте "О внесении изменений в Федеральный закон "О связи" и Федеральный закон "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" 2019 г. была предпринята определенная перестройка топологии сети Интернет, заключающаяся в создании инфраструктуры, обеспечивающей долгосрочную и устойчивую работу сети Интернет в России в случае невозможности подключения российских операторов связи к зарубежным корневым серверам. Подобное централизованное управление трафиком сети Интернет вне зависимости от внешних или внутренних условий позволяет обеспечить решение юрисдикционного вопроса в отношении национального сегмента в сети Интернет. Сложность очерчивания пространственных контуров юрисдикции государства в киберпространстве предполагает необходимость использования комбинированной системы критериев ее установления, что было отражено в Указе Президента РФ N 646 "Об утверждении Доктрины информационной безопасности РФ". Определение информационной инфраструктуры РФ, представленное в данном Указе, которая включает в себя совокупность объектов информатизации, информационных систем, сайтов в сети Интернет и сетей связи, расположенных на территории Российской Федерации, позволяет сделать вывод о восприятии российским правом критериев установления юрисдикции как в отношении национальной доменной зоны, так и в отношении физического, материального аспекта киберпространства, представляющего собой определенную технологическую инфраструктуру (объекты информатизации, технические средства). СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫАктуальные проблемы теории государства и права. Учебное пособие / под ред. Шагиева Р. В. М: Норма, Инфра-М, 2018. 576 с.Венгеров А. Б. Теория государства и права. Учебник. М: Омега-Л, 2017. 608 с.Власенко А. Интернет-пространство: к вопросу о совершенствовании административно-правовой охраны интеллектуальной собственности. URL: http://www.law-n-life.ru/arch/148/148-7.doc (дата обращения: 12 февраля 2022 г.)Гавриков В. П. Теория государства и права. Учебник и практикум для академического бакалавриата. М: Юрайт, 2019. 454 с.Емельянова Н.Н. Принцип мирного разрешения споров как средство обеспечения международной безопасности // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Юридические науки, 2019. С.130-139.Ефремов А.А. Информационное пространство как сфера реализации государственного суверенитета // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: Право. 2019. N 1 (28). С. 22 - 30.Каюмова А.Р. К вопросу о юрисдикции в системе международного права // Ученые записки Казанского университета. Серия: Гуманитарные науки. 2007. Т. 149. N 6. С. 316 - 323Клименко Б.М. Государственная территория. Вопросы теории и практики международного права. М.: Международные отношения, 1994. С 118.Лукашук И.И. Международное право. Общая часть. М.: Волтерс Клувер, 2019; Каюмова А.Р. Уголовная юрисдикция в международном праве. Казань, 2017. С. 102.Малько А. В. Теория государства и права. Учебник. М: КноРус, 2020.Мартышин О. В., Батлер У. Э., Гафуров З. Ш. Теория государства и права. Учебник. М: Проспект, 2017. 432 с.Марченко М. Н., Дерябина Е. М. Теория государства и права России. Уч. пос. в 2 т. Т. 1. Государство. М: Проспект, 2021. 640 с.Медриш М. Высокая передача: кому достался контроль над IANA. URL: http://pircenter.org/artides/2057-vysokaya-peredacha-komu-dostalsya-kontrol-nad-iana (дата обращения: 10 февраля 2022 г.).Неволин К.А. Энциклопедия законоведения. История философии законодательства / Вст. ст. Д.И. Луковской, С.С. Гречишкина, Ю.В. Ячменева. Спб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2017.Проект Декларации прав и обязанностей государств от 6 декабря 1949 г. (принят Комиссией международного права ООН, Резолюция 375 (IV) от 6 декабря 1949 г.) // Сборник документов "Международное право". М.: Юрид. лит., 2000.Радько Т. Н., Лазарев В. В., Морозова В. В. Теория государства и права. Учебник. М: Проспект, 2019. 576 с.Разрешение территориальных споров // URL: https://all-sci.net/dissertatsii_1079/144-razreshenie-territorialnyih-245117.html (дата обращения: 10 февраля 2022 г.).Савельев А.И. Электронная коммерция в России и за рубежом: правовое регулирование. М.: Статут, 2019. С. 41.Слова И. В. Сталина из Политического отчета Центрального Комитета XVI съезду ВКП(б) 27 июня 1930 г.// http://www.tehinfor.ru/s_19/kslov_73n.html дата обращения: 10 февраля 2022 г.).Таблица пробелов и проблемных мест в существующем законодательстве в отношении регулирования Интернета. URL: http://raec.ru/right/internetlaw/ (дата обращения: 12 февраля 2022 г.).Хропанюк В. Н. Теория государства и права. М: Омега-Л, 2019. 324 с.