Эссе на тему: "Техника и человек – кто господин, а кто слуга?"

Человек в поисках комфортного, удобного, безопасного существования создает технические средства. Эти средства, на первый взгляд, являются безопасными и значительно облегчают жизнь, однако, человек настолько срастается с техникой, что перед лицом природы без технических средств становится беспомощен и обезоружен. Социальный и технический прогресс прямо пропорционален биолого-антропологическому регрессу. Как утверждал известный русский философ Николай Бердяев: «машинная, техническая цивилизация опасна прежде всего для души». «Сама машина, - пишет Бердяев, - есть явление духа, момент в его пути. Эпоха машинно-технической власти над человеческой душой окончится не отказом от техники, а подчинением ее духу. Человек является создателем техники, однако, несмотря на это, техническая цивилизация может дойти до той стадии, когда машины будут совершенно действовать и достигать максимальных результатов без человеческого управления. Человеческая душа может не выдержать той скорости, которой от нее потребует современная технологическая цивилизация.Техника дает человеку ощущение могущества, власти над миром. Тот, у кого находится пульт управления, может управлять людьми, уничтожать их и использовать в любых целях.
Изобретательность человека в технических средствах уничтожения и разрушения превышает изобретательность в технике медицинской, лечебной. Легче одним нажатием кнопки уничтожить тысячи людей, чем их вылечить. Отдельную роль нужно отдать кинематографу, который сумел завладеть пространством, объединил невероятно большое количество людей из каждого уголка мира. Это самое сильное и могущественное техническое орудие объединения человечества, которым можно пользоваться всегда в гуманных целях. «Машинизм» искажает иерархию общественных ценностей, делает людей безличными, превращает их в части одного механизма. Восстановление иерархии этих ценностей ограничит власть «машинизма».
Согласно философскими размышлениями Николая Бердяева по отношению «человек - машина» вытекает следующее понимание: человек - машина могут сосуществовать, бессмысленно прямо отрицать технику. «Нужно не отрицать технику», - пишет Бердяев, - «а подчинить ее духу. Только через духовное начало - связь человека с Богом, человек становится независимым от природной зависимости и от власти техники. Но развитие духовности в человеке означает не отвращение от природы и техники, а овладение ими ».
Прогресс, в результате которого техника утвердилась как фактор влияния на развитие человека, закономерно привел к распространению и укреплению технократизма, влияние которого значительно отдалил человека от другого человека, общества и природы. М. Хайдеггер заметил, что техника подчиняет себе человеческое бытие, а рациональная логика пронизывает сознание технической эпохи. В отличие от многих, философ не руководствовался в своем историческом анализе статическим представлением о некоторой «единой» технике, которая меняется только в направлении совершенствования, а вывел ряд радикально меняющихся парадигм, в которых отражены изменения, происходившие прежде всего в характере связи человека с бытием. Поэтому его толкование техники отличается историчностью и многозначностью, связанными с амбивалентностью вопросов техники, которые касаются ее преимуществ, недостатков или нейтральности по отношению к человеку, и заслуживает особого внимания с точки зрения философии. М. Хайдеггер отметил, что греческое слово «техне» означало не только деятельность ремесленника, умение, мастерство, но также искусство в целом. В то же время сущностью техники не является несколько техническое; техника не является и чем-то нейтральным, как многие считают, связывая понимание ее или с техническими средствами, либо с человеческой деятельностью, использует эти средства: «Мы ... никогда не осознаем своего отношения к сущности техники, пока будем просто думать о ней, пользоваться ею, справляться с ней или избегать ее. Во всех этих случаях мы еще рабски прикованы к технике ... В злейшем плену у техники, однако, мы оказываемся тогда, когда видим в ней что-то нейтральное; такое представление, в наши дни особенно распространенное, делает нас полностью слепыми к ее сущности »[4, с. 221].
Техника, по убеждению философа, является не просто средством, а способом раскрытия потаенности: «Сущность техники находится в области, где имеют место открытия и его непотаенность, где сбывается истина »[4, с. 225]. Мыслитель хотя и признавал современное толкование техники как средства, инструмента «формально верным», однако считал «инструментально-антропологическую» интерпретацию техники недостаточной в понимании сущности данного понятия.
Существенным в технике является выявление, а не действия, не изготовление и не манипулирование. Отсюда и задача, которую ставит перед собой М. Хайдеггер, - дать технике нетехническое обоснования, обнаружив ее сущность. Техника, согласно мысли мыслителя, - это не просто атрибут индустрии, технология, инструмент или средство достижения прагматических задач, а нечто несравненно большее. Человекомерность техники предполагает признание человека как высшего критерия оценки того или иного технического явления и техносферы в целом. Поскольку человек способен изменить технику только путем изменения самого себя, то ему нужно осознать себя личностью, способной не только создавать новые вещи, отвечать за созданное и использовать его, отдавая дань цивилизации, ее благам и времени, но и использовать технику ради познания себя и истины и собственной самореализации, совершенствования, однако отнюдь не как критерий собственной оценки или оценки другого человека. Иначе перед человеком закроется возможность раскрытия собственной сущности, он в первую очередь будет вникать в сущность непотаенного, принимая свою принадлежность к нему как собственную сущность. Поэтому миссия раскрытия потаенного таит в себе угрозу, что человек, проглядев непотаенное начнет заново интерпретировать его. Однако философ видел в раскрытии и нечто спасительное, которое позволяет человеку увидеть самую высокую ступень достоинства собственной сущности и вернуться к ней. Это достоинство в том, чтобы беречь непотаенность, а вместе с ней и тайну любой сущности: «эта тенденция грозит втянуть человека в производство как якобы единственный способ раскрытия потаенного и этим толкает человека на риск отказа от своей свободной сущности, как раз в той крайней степени опасности дает о себе знать самая интимная, нерушимая принадлежность человека к осуществлению истины – при условии, что мы со своей стороны начнем обращать внимание на сущность техники» [4, с. 236]. Господство техники в современной цивилизации является такой данностью «бытийного пространства», которая перестроила и динамично продолжает перестраивать самого человека.
Техника – это бытийная потребность человека, но поскольку это данность, то она незаметна для самого человека, который убежден, что именно она перестраивает мир. Однако отсюда вовсе не следует, что человеку необходимо отказаться от новых возможностей, которые открываются техникой, ведь человек в мире техники, согласно с мнением М. Хайдеггера, открывается для тайны. Эта новая способность человека, связанная с отрешенностью от вещей, придает ему фундамент, на котором он может выстоять в техносфере, уже не опасаясь ее. Человеку только нужно, мысленно заходя вперед, познавать, то, что становится сомнительным.
Кроме того, стремление убежать от техники, считал М. Хайдеггер, наивное настолько же, как и желание изменить собственную судьбу. Ведь господство техники, по мнению философа, – не от желания человека, а через поверхностное понимание сущности господства «технического»: «Требуется человечество, которое в самой своей основе соразмерно уникальной сущности новоевропейской техники и ее метафизической истине, то есть, которое дает сущности техники целиком овладеть собою, чтобы так непосредственно самому направлять и использовать все отдельные процессы и возможности» [5, с. 130]. То есть, наоборот, именно человек «был дан» технике, «востребована» ею. И в этом истоки опасности, которая подстерегает человека.«Сплошной машиноподобный расчет любого действия и планирования в своей безусловной форме требует нового человечества, что выходит за пределы предыдущего человека» [5, с. 130]. Поэтому техника на современном этапе гораздо более непосредственно угрожает сущности человека (все усилия которой направлены на то, чтобы получать, добывать принудительно, управлять и тому подобное), чем ее существованию. М. Хайдеггер подчеркнул, что главная опасность не в технике, не в «технизации жизни»; нет никакой демоничности техники, но есть опасность непонимания ее сущности. Важнейшая задача человека, согласно мнению мыслителя, – не только найти для техники «внетехническое» определение, но и выйти за рамки технической обусловленности и быть готовыми достойно ответить на зов бытия, расслышать то настоящее, которое неслышно в шуме» современной цивилизации, хотя одновременно и подводит человека к тому, что совершается. Поэтому важно слушать и услышать, быть готовыми к тому, что приходит к господству вслед за зовом.
Итак, обоснование сущности техники М. Хайдеггером и Н.Бердяевым – занимает особую позицию по отношению к традиции европейского критицизма, сделав технику, ее сущность и специфику, а также особенности технической деятельности в разные исторические эпохи предметом положительного философского анализа. По мнению философов, личность сможет изменить технику только путем изменения установки, которая ее породила, то есть самой себя. Техника - судьба человека, но эта судьба может подвергаться метаморфозам. То есть философы быил убеждены, что можно изменить к лучшему и способ бытия техники, и самого человека.
Таким образом, проведение человеком значительной части времени на работе и в социуме, непонимание возможностей индивидуального бытия, озабоченность человека своим местом в социальной иерархии и интерес к своему социальному статусу обусловливают его подчинение другим: человек должен делать то, что одобряют и требуют. В ходе конформного поведения он подвергается тонкому, незаметному влиянию социальных норм и пренебрегает своей способностью к независимым формам деятельности и мышления. Подчинение и зависимость от социальных норм в повседневной жизни проявляются прежде всего в усреднении социального поведения до уровня одномерности и тождества.Тем самым человек освобождается от необходимости индивидуального бытия и ответственности за свое индивидуальное существование и приспосабливается к обществу.

Литература:
1. Бердяев М.А. Дух и машина. Электронный ресурс. – Режим доступа: http://www.krotov.info/library/02_b/berdyaev/1918_15_30.html
2.Бердяев Н.А. Царство духа и кесаря. М., 1995. С.301-330.
3. Мыслители русского зарубежья: Бердяев, Федотов/за ред. А.Ф. Замалеев, Санкт-Петербург «Наука», 1992, С. 37-261.
4.Хайдеггер, М. Вопрос о технике / М. Хайдеггер // Время и бытие. – М., 1993. – С. 221–238.
5. Хайдеггер, М. Европейский нигилизм / М. Хайдеггер // Время и бытие. – М., 1993. – С. 63–176.