Роман В. Астафьева «Прокляты и убиты»

Символика заглавия и эпиграфов в романе Виктора Астафьева «Прокляты и
убиты»
Неоднозначное название опубликованного в 1994 году романа имело
несколько трактовок. В качестве примера для рассмотрения мы обратимся к
толкованию названия такими исследователями, как Лев Аннинский, Иван
Есаулов, Игорь Золотусский, Лидия Соколова, и многим другим.
В первую очередь, название «Прокляты и убиты» - это отсылка к
старообрядческой стихире, которую в произведении цитировал Коля Рындин:
«Все, кто сеет на земле смуту, войны и братоубийство, будут прокляты и
убиты». Так символично трактуется и первая часть романа «Чертова яма».
Тут соприкасается и точка зрения литературного критика Льва Аннинского,
касаемо того, что он трактует название произведения как концептуальную
идею божьего возмездия советской стране за ее грехи.
Обратим здесь внимание на эпиграфы к каждой главе романа, главной
мыслью которых является братоубийство, характеризующее, по мнению
автора, советский режим.
Первый из них – это отсылка к речи апостола Павла: «Если же друг друга
угрызаете и съедаете, берегитесь, чтобы вы не были истреблены друг
другом». Данное изречение ярко подчеркивает и последующую мысль автора
о потери божьего облика и заменой его на животный образ братоубийц.
Второй эпиграф – отрывок из Евангелия: «Вы слышали, что сказано древним:
«Не убивай. Кто же убьет, подлежит суду». А Я говорю вам, что всякий,
гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду...». То есть, здесь
имеется ввиду общее проклятье на всех участвующих в войне, а не только
стоящих во главе управления государством, системой того времени.
Так строится все произведение: на антитезе описанного времени и
христианской системы ценностей.

Следующая из названия мысль, которую пытается донести до читателя
Астафьев, это истина божьего проклятия. Он пишет о том, что не Бог
наказывает людей, а кара лишь следствие мирских поступков.
Так, историк литературы Игорь Золотусский подтверждает мнение автора
своими мыслями о том, что проклятие настигает не тех, кто сражается за
свою страну, а тех, «кто сорил солдатской жизнью, как ненужным песком»,
то есть командование, правителей, тех, кто стоит во главе угла советского
режима, обращенного против Бога.
Придерживаясь во мнениях одной линии, российский филолог Иван Есаулов
связал название романа с предательством русского народа советской
властью. И как результат «прокляты и убиты» оказались солдаты, воевавшие
за свою страну.
Делая отсылку в некое подтверждение данной мысли к самому тексту
повествования, действительно выходит так, что солдаты воюют за свою
Родину, а власть – со своими гражданами. Это проявлялось в халатности,
жестоком отношении к людям, непродуманности военной стратегии, в
результате которой гибли миллионы людей, в использовании карательных и
заградотрядов . Только гибли они не за действующий режим, а за духовную
составляющую России.
Читая роман, мы найдем яркий пример такой интерпретации в сцене
расстрела братьев Снегиревых за самовольную отлучку из армии. Тогда Коля
Рындин обращается к Богу, посылая проклятье на убийц и трактуя название
произведения, как то, что по факту «прокляты и убиты» солдаты, а не их
палачи.
Однако описанная автором в других его произведениях о послевоенной
жизни русского народа говорит не только о проклятии солдат, но и всех
граждан. Это нашло отражение в упоминании о скудных продовольственных
пайках и мизерных денежных суммах, выданных защитникам, в

необходимости для инвалидов ежемесячно посещать медицинские комиссии
для подтверждения инвалидности, в плохом лечении людей, массами
умирающих от застарелых ран и болезней, а главное — в создании новых
концлагерей, в которые с удвоенной силой начали отправлять тех, кто был
чем-то неугоден советской власти.
Рассмотрим интерпретацию названия и с другой, христианской точки зрения,
которой придерживается Лидия Соколова. Она касается духовной гибели,
деградации тех, кто приспосабливается к войне.
Именно всеобщая вина за развязание мировой войны является лейтмотивом
всего произведения Астафьева.
По мнению автора, на войне человек убивает человека, брат идет на брата,
поэтому война всегда направлена против Бога, и каждый, кто в ней
участвует, виновен во всеобщем зле.
Так, можно заметить сочувственное отношение Астафьева к немцам, что в
корне противоречит постулатам описания военных действий в произведениях
того времени. Однако это соответствует христианскому миропониманию,
главным в котором является понятийность образа врага как чевлоека
страдающего.
Уточним здесь, что Астафьев писал данный роман с первоочередной мыслью
отучить своих сограждан воевать, что и находит подтверждение в мысли о
том, что все, кто участвует в войнах — в качестве агрессоров или
защитников, — вольно или невольно участвуют во зле, сеют смуту и
братоубийство, а потому и им может быть адресовано божье проклятие.
Еще один лейтмотив, а значит интерпретация названия романа, содержится и
в уходе от первозданного человеческого образа всех воюющих. Астафьев
утверждал, и нельзя с ним не согласиться, что с войны каждый человек
возвращается уже другим. Убийство становится делом привычки, вне
зависимости от того, во благо оно совершенно или нет. Ведь само по себе
данное действие не может нести за собой хорошего умысла и не говорить об
уходе от Бога, о духовной гибели.
Так, у Астафьева духовную деградацию переживает один из главных героев
романа – Коля Рындин.

В первой части силач все время говорит о необходимости веры для победы.
Однако встретившись лицом к лицу с войной, его твердая установка потеряла
во многом смысл.
Так и Мохнаков, который хладнокровно исполнял свой солдатский долг,
говорил про себя, что, истребляя фашистов, он истреблял себя, умертвил свое
некогда благородное сердце, обесчеловечил испепеленную душу.
Истратил себя в кровавой мясорубке и главный герой романа – лейтенант
Борис Костяев, уставший от безумной бойни и смертей, от безмерной
жестокости воюющих, его отталкивала стихия разрушения пасторально-
гармоничного бытия и земного разума.
Война по Астафьеву в большей степени может унести с собой не
человеческие жизни, а образ божий в людях. Следовательно, о каждом,
участвующем в боевых действиях, можно сказать, что он «проклят и убит».
Опираясь на различные интерпретации, отсылки и позицию автора, можно
прийти к выводу о том, что название романа «Прокляты и убиты» несет в
себе для каждого читателя свой смысл, и единой трактовки здесь быть не
может.
Большую роль здесь играет авторская трактовка самой концепции войны.
С одной стороны, она изображается как божья кара советской стране,
которая отказалась от христианской веры. В связи с чем, проклятье
трактуется как экзистенциальное испытание, в результате которого герои
определяют свою сущность, осознают значимость защиты своего Отечества и
вновь обращаются к Богу.
А с другой – Астафьев изображает войну как братоубийственную
деятельность, направленную против Бога, искажающую в людях образ
божий, обрекающую всех в ней участвующих на совершение зла и на
духовную гибель. А это значит, что не должно быть войны на земле, ибо все
будут «прокляты и убиты».
Так автор придерживается и того мнения, что прослеживается в романе Льва
Толстого «Война и мир», - война необходима, если она несет
освободительный характер, но это не отменяет того, что она менят облик
человеческий.
Война – главный художественный образ романа «Прокляты и убиты», она
«двигатель» сюжета, «архитектор» образной системы, наложивший

отпечаток на структуру произведения и содержание конфликтов, язык и
стиль повествования, на жизнь и быт каждого участника исторического
события, каждого персонажа двухтомной книги, а также дающий плод для
философского размышления.
Рассматриваемое нами произведения является одной из ступенью эволюции
художественного мышления Астафьева, который берет свои истоки от
романтизма и доходит до жизнеподобного художественного мировидения в
рамках неореализма («жестокого реализма»), проходя через натурализм и
сентиментально-романтическое мировосприятие.