Эссе по книгам Э. Дюркгейма, К. Леви-Стросса, Б. Малиновского

Эссе

         Интерес к первобытности обусловлен не только научными соображениями, но также и актуальным сравнением социальной системы современного общества с обществами древних людей. Из проанализированных мной работ две из них имеют непосредственное отношение к первобытным классификациям и первобытному мышлению. Мне важно, что авторы пытаются исследовать истоки таких непростых понятий, как «мышление» и «общество». Если Дюркгейм затрагивает вопросы того, как личность уживалась в «тотемном» обществе первобытных людей, то Леви-Строс пытается понять первобытного человека.

         В своей работе «О некоторых первобытных формах классификации. К исследованию коллективных представлений» Э. Дюркгейм и М. Мосс пытаются развеять множество иллюзий, воспринимаемые нами простыми, элементарными мыслительными операциями, которые, на самом деле, более сложные, чем это представляется.

         Дюкргейм и Мосс считают, что изначально человеческий ум пребывал в таком состоянии, когда он был не способен различать события окружающего его мира. Это легко можно доказать, если изучить древние мифы, религии, народную литературу и т. п., там нет четкого разграничения идей, образов, все они смешаны. Я нахожу в этом особенность первобытного мышления – для древнего человека не существовало понятий «сверхъестественное», так как любые представления ассоциировались с конкретными материальными формами. Чуть позже корни этого мышления можно проследить на примере греческой мифологии, где боги представлены существами, подобными людям и не имеющими стойких отличий. В «Илиаде» Гомера боги выступают в сражениях наряду с простыми смертными, богини предлагают дары Парису за яблоко раздора, а Ахиллес выступает в роли вождя-полубога.

         В архаичном обществе, как пишет автор, человек утрачивает свою индивидуальность и личность, так как он тесно связан со своим тотемом. Его душа, его личность и тотем составляют единое целое. Человек даже может приобрести те качества, той вещи или животного, которые принадлежат ему. На этом основана вера в то, что божественная сила имеет вещественное отражение – амулеты, талисманы, обереги хранили в себе силу и дарили тому, кто являлся владельцем вещи. Называя себя воинами ягуара, мезоамериканские индейцы таким образом наделяли себя яростью этого животного, что придавало сил и уверенности в схватках.

         Авторы разбирают примитивные классификации на примерах австралийских племен, племен зуньи, и иных народов. Вот как свои классификации Дюркгейм и Мосс объясняют на примере австралийских племен. У австралийских туземцев каждое племя разделено на два фратрия, которые включают в себя кланы, индивидов, которые носят один и тот же тотем. Внимание и интерес Дюркгейма и Мосса привлекло, то, какое представление имеет сам австралиец «об отношениях, которые поддерживают между собой группы объектов». И в этом есть плюс для исследования, так как, тогда бы они смогли бы лучше осознать, «что представляют собой логические понятия первобытного человека и как они сформировались». А сущностью австралийца является тотем.

Дюркгейм обращается к анализу первобытных религий потому, что они могут «хорошо послужить выявлению сущности религиозной жизни». Главной идеей авторов является мысль о том, что религия, это явление социальное. Я вполне соглашусь с этим тезисом, так как религия отражает социальные установки и ориентиры общества и зародилась она, как ответная реакция на потребность человека в поиске духовного опыта, его хранении и переосмыслении. Религиозные представления у Дюркгейма, это - коллективные представления, выражающие коллективные реальности.

Автор рассуждает на тему того, какое определение в полной мере характеризует такое понятие, как религия. Он отвергает божество, как определяющий признак религии, ведь в буддизме нет божеств в том смысле, что истинная цель данной религии заключается в обретении просветленного состояния, в отличии от христианства, в котором четко выражены признаки божественного присутствия.

В конечном счете Э. Дюркгейм приходит к конечному определению религии. По его мнению, «это единая система верований и действий, относящихся к священным вещам; верований и действий, объединяющих в одну нравственную общину, называемую Церковью». Хотелось бы добавить, что в основе религии всегда стоит идея, а сама религия – это по сути своей идеология, основанная на духовной практике. Она предполагает наличие духовного опыта, соблюдения священных правил, выполнения действий (обряды, ритуалы) и почитания божеств (это боги языческого пантеона, монотеистический бог, духи предков, святые, аваторы главного божества).

         Разбирая другую книгу, а именно «Научные принципы и методы исследования культурного измерения», важно уточнить о том, что автор этой книги – Бронислав Малиновский, являющийся основателем функционализма в антропологии и социологии.

         Согласно теории Бронислава Малиновского, культура представляет собой совокупность определённым образом организованных элементов, а основным двигателем культуры являются человеческие потребности (первичные и производные).

         Модель культуры, предложенная Малиновским в его работе, представлена в виде схемы, состоящей из колонок А, В, С и Б.

         В колонке А размещены внешние факторы, определяющие культуру. Сюда включены те факторы, которые обусловливают развитие и общее состояние данной культуры — биологические потребности человеческого организма, географическая среда, человеческое окружение и раса.

         В колонке В исследователь указывает наиболее типичные ситуации в индивидуальной и племенной шкале — опираясь на них, он должен вводить данные об исследуемой культуре, которые в каждом случае различны.

         В колонке С размещаются функциональные аспекты культуры. Сюда входят хозяйство, воспитание, политический уклад, право, магия и религия, наука, искусство, досуг и рекреация.

         В колонке Б Малиновский размещает основные факторы культуры. Сюда входят: материальный субстрат, социальная организация и язык.

         Малиновский понимал культуру еще и как инструмент для удовлетворения потребностей: «Культура — система предметов, действий и позиций, в которой каждая часть существует как средство к достижению цели». Другими словами, автор говорит о том, что любая человеческая деятельность имеет целевой характер, она ориентирована в определенном направлении или выполняет определенную функцию.

         Я считаю важным различать понятия «культура» и «цивилизация», хотя в некоторых источниках авторы могут допускать ошибки в трактовке данных терминов. Для меня культура – это прежде всего набор характеристик, свойственных определенной этнической или языковой группе. С цивилизацией я связываю такие важные понятия, как письменность и урбанизация. Культура и цивилизация не только отличаются, но иногда могут даже противоречить друг другу, развивая мощную техническую базу для человека.

         Наибольший интерес вызвало интерес знакомство с другим автором- Леви-Стросом. Работы этого автора являются богатейшим резервуаром этнографического материала.

         Интерес этого французского этнолога к бессознательным феноменам и предопределил выбор объектов его структурного исследования: тотемизм, застольные манеры, правила присвоения имён и т.д. Правила употребления имен Леви-Строс рассматривает на примере народа пенан, кочующих во внутренней части Борнео. Изучая такие понятия, как текноним, некроним и автоним, я пришел к выводу о том, что такое разделение имен вполне отражает особенность мышления народа. Даже на примере современных наций можно привести примеры, когда имена присваиваются по разным правилам.

         В первобытных обществах тотемные символы, по мнению Леви-Строса, «играют роль специфических единиц мышления. Ученый говорит, что «совокупность обязательных установок и поведенческих действий» основывается «на индивидуальных чувствах, а они для своего действенного проявления требуют коллективного выражения, которое должно фиксироваться на конкретных объектах». Я понимаю, что речь идет о тотемизме, так как именно эта система верования заключается в предметности, т.е. тотем – это материальная культура, и племена понимали духовное посредством ее отражения в вещественном. 

Леви-Строс последовательно проводил в жизнь свою программу, исследуя мифы американских индейцев. Миф трактовался Леви-Стросом как поле решения логических задач. Автор пытается понять древних людей, а миф воспринимается им как способ понять мир. Я считаю, что попытка осознать сложные явления окружающего мира породила целую систему мировоззрения, которую мы сейчас можем называть религиозным мышлением. Автор же основывает свою теорию, концентрируясь на понятии «первобытное мышление». Миф возникает, как вполне уместная логическая «отмычка» для открывания интеллектуальных «замков» первобытной повседневности. Чтобы понять, почему огонь появился у людей, древний человек создает великую историю о герое, похитившем огонь у богов. Чтобы оградить себя и своих потомков от опасностей, создается миф о живущем на краю земли драконе, охраняющем вход в пещеру. Попытка создать метамир, т.е. нечто выдуманное, находящееся в плоскости воображения, затем породила традицию устного творчества с поэтами типа Гомера и Гесиода, а затем и вовсе сохранилось в письменном отражении.

В основе мифов, на что указывает автор, заложены мотивы противоположностей. Они двойственные по своей сути, как органы человеческого восприятия (глаза, уши), как глобальные понятия (смерть и жизнь).

Наиболее важными противоположностями, которые выделяет автор, были пространственные (верх-низ, далеко-близко и т.п.), временные (вчера-сегодня, давно-сейчас и т.д.), а также те, которые связаны с органами чувств: слухом, зрением, обонянием, вкусом. Древние люди прекрасно осознавали эти противоположности, и именно эта способность легла в основу создания ими мифов.

Из личного опыта знакомство с религией древних я могу привести примеры, которые подтверждают тезисы автора. Древние египтяне олицетворяли восход и закат, как сражение божества Ра с чудовищным змеем Апофисом, а небо и земля – это Нуб и Геб. В понимании древних каждый временной отрезок имел свой божественный образ (заря, утро, восход, зима), а у греков ветра были божествами, мчащимися с 4 сторон света.

Я считаю, что Леви-Строс внес значительный вклад в развитие этнологии, во многом благодаря ее работам, посвященным исследованию и анализу мифов. Ведь мифы, как мне кажется, это ключ к пониманию мира через призму древнего общества.

Таким образом, прочитанные книги внесли достойный вклад в мое саморазвитие, а главное, расширило мои представления о первобытном мышлении, и о таких понятиях, как религия и классификация, миф и тотемизм.

Список литературы:

1. Малиновский Б. Научные принципы и методы исследования культурного измерения // Антология исследований культуры. Т. 1. Интерпретация культуры. СПб., 1997. С. 371–384.

2. Дюркгейм Э., Мосс М. О некоторых первобытных формах классификации. К исследованию коллективных представлений. //Общества. Обмен. Личность. М.: «Восточная литература», 1996.

3. Леви-Строс К. Первобытное мышление / Перев. А. Островского. М.: ТЕРРА—Книжный клуб; Республика, 1999.

4. Островский А.Б. Вступительная статья: Этнологический структурализм Клода Леви-Строса // Леви-Строс К. Первобытное мышление / пер. с фр.; вступ. ст. и прим. А.Б. Островского. М.: Республика, 1994. С. 11-14.

5. Рыклин М.М. Леви-Строс // Новая философская энциклопедия: в 4 т. М.: Мысль, 2001. Т. II. С. 379-380.