Понятие и виды юрисдикции в международном праве

1. Понятие и виды юрисдикции в международном праве
Довольно часто в международно-правовых актах юрисдикция
рассматривается с точки зрения распространения суверенной власти
государств-участников на какие-либо объекты или определенные участки
территории, т.е. как проявление территориального верховенства.
Ярким примером такого рода соглашений является Конвенция ООН по
морскому праву 1982 г.: ст. 56 Конвенции гласит, что прибрежное
государство «в исключительной экономической зоне имеет… юрисдикцию,
предусмотренную в соответствующих положениях настоящей Конвенции, в
отношении а) создания и использования искусственных островов, установок
и сооружений; б) морских научных исследований; в) защиты и сохранения
морской среды».
В других соглашениях юрисдикция предполагает принятие мер по
противодействию транснациональным преступлениям, включая
криминализацию деяния и проведение уголовно-процессуальных действий
компетентными органами государств. Такие конвенции, как правило,
определяют возможность осуществления уголовной юрисдикции исходя из
существующих принципов действия уголовного закона во времени,
пространстве и по кругу лиц (Конвенция по борьбе с незаконными актами,
направленными против безопасности гражданской авиации, 1971 г.;
Конвенция о предотвращении и наказании преступлений против лиц,
пользующихся международной защитой, в том числе дипломатических
агентов, 1973 г.;
Международная конвенция по борьбе с захватом заложников 1979 г. и
многие другие).
Третий вариант касается международно-правовых актов, где
юрисдикция предполагает комплекс процессуальных мероприятий, входящих
в компетенцию судебных органов. Это Римский статут Международного
уголовного суда 1998 г. или Конвенция о юрисдикционных иммунитетах
государств и их собственности 2004 г.
Так, в процессе работы над Конвенцией о юрисдикционных
иммунитетах государств и их собственности в Комиссии международного
права ООН (КМП) специальный докладчик предложил следующее
определение юрисдикции: «термин «юрисдикция» означает компетенцию
или правомочия государства-территории возбуждать судебное
разбирательство, разрешать споры или выносить решения в отношении
гражданских судебных споров, а также правомочия отправлять правосудие
во всех его аспектах». Это определение дополнялось проектом
интерпретирующих положений, раскрывающих элементы понятия
«юрисдикция» (ст. 3): «В контексте настоящих статей, если не
предусмотрено иное… выражение «юрисдикция», определенное в пункте
1(g) статьи 2 выше, означает:
правомочия выносить решения по спорным делам;
правомочия решать вопросы права и существа;

правомочия отправлять правосудие и принимать соответствующие
меры на всех стадиях разбирательства;
также иные административные и исполнительные правомочия, которые
обычно осуществляются судебными или административными и
полицейскими властями государства территории».
Как видим, в комментариях экспертов Комиссии присутствуют такие
оговорки, как «в контексте настоящих статей, если не предусмотрено иное»
или «для целей документа», что предполагает возможность наполнения
термина «юрисдикция» новым содержанием для каждого конкретного
договора.
Кроме этого специальные докладчики КМП используют и такую
формулу: «положения пункта… в отношении употребления терминов в
настоящем проекте статей не наносят ущерба употреблению этих терминов
или значению, которое они могут иметь (в других международных
документах или) во внутреннем праве любого государства», которая также
может служить основанием для неоднозначной интерпретации
употребляемой в договорах терминологии, касающейся юрисдикционных
вопросов.
Отсутствует однозначное определение юрисдикции и на
доктринальном уровне. Те определения, которые дают зарубежные и
отечественные ученые, весьма вариативны. Скажем, иногда утверждается,
что «юрисдикция как государственно-властная деятельность состоит в
применении закона к юридическим конфликтам и принятии по ним правовых
актов». С другой стороны, указывается, что «термин «юрисдикция» обычно
применяется для обозначения компетенции судебных органов по
рассмотрению гражданских, уголовных и других дел».
Существует также подход, в рамках которого «юрисдикция государств
– одна из наиболее спорных областей международного права, затрагивающая
возможность применения внутреннего права государства к событиям и
индивидам, находящимся за пределами его территории, при обстоятельствах,
затрагивающих интересы других государств».
По мнению профессора С.В. Черниченко, под юрисдикцией
понимается облеченная в правовую оболочку возможность государственного
принуждения. Ею можно считать определяемую государством возможность и
допустимость ожидать и требовать осуществления своих правовых велений
(предписаний и запретов) и обеспечивать их осуществление.
Анализ существующих международно-правовых исследований,
посвященных различным аспектам юрисдикции, позволяет сделать вывод о
том, что содержание юрисдикции рассматривается учеными с трех основных
позиций.
Сторонники первой из них применяют расширительное толкование
определения юридической природы юрисдикции. Например, Г. Оксман
считает, что «под юрисдикцией государства в самом широком ее смысле
понимается законное право этого государства действовать, а значит, и его
право решать, действовать ли, а если действовать, то как». М. Шоу пишет,

что «юрисдикция означает правомочие государства влиять на имущество
людей и человеческие обстоятельства и отражает базовые принципы
государственного суверенитета, равенства государств и невмешательства во
внутренние дела».
Среди российских ученых подобной трактовки юрисдикции
придерживается А.А. Моисеев, который утверждает, что «юрисдикция
государства – это совокупность государственных прав и полномочий,
позволяющих осуществлять правомерные действия государству, его
государственной власти». Данное определение он обосновывает
положениями ст. 71 и 72 Конституции РФ, которые закрепляют
исключительную и совместную с субъектами РФ сферу ведения Российской
Федерации. В этом понимании юрисдикция отождествляется ученым с
комплексом присущих государству в лице его компетентных органов прав и
полномочий.
Однако подобное расширительное толкование по существу ставит знак
равенства между правовой природой юрисдикции и компетенции1, с чем
трудно согласиться. По мнению С.В. Черниченко, несмотря на частое
употребление этих терминов в качестве синонимичных, такой подход «не
раскрывает всех граней этого явления».
Ограничение содержания юрисдикции лишь правоприменительным
процессом обусловлено, на наш взгляд, двумя основными факторами.
В первую очередь такой подход связан с вопросом ее практической
реализации. Так, в контексте Конвенции о юрисдикционных иммунитетах
государств и их собственности (как уже было сказано выше) из-за привязки
юрисдикции к иммунитетам содержание юрисдикции рассмотрено только
через призму процессуальных действий компетентных органов государства.
Как следует из комментариев к проекту статей о юрисдикционных
иммунитетах государств и их собственности, принятому КМП на сорок
третьей сессии в 1991 г., концепция юрисдикции «охватывает весь судебный
процесс: от начала процесса или возбуждения разбирательства, вручения
повесток в суд, расследования, допроса, суда, постановлений, которые могут
представлять собой временные или промежуточные меры, до принятия
решений о вынесении различных видов приговоров и их исполнения или
приостановления и последующего освобождения от исполнения».
Этот же подход используется российским экспертом в КМП,
специальным докладчиком по теме «Иммунитеты должностных лиц
государства от иностранной уголовной юрисдикции», Р.А. Колодкиным.
Из его предварительного доклада по теме5 следует, что по смыслу как
Конвенции, так и его конкретной темы иммунитет от юрисдикции не
освобождает того, кто им пользуется, от законодательной юрисдикции и не
выводит за рамки материального права государства-территории. Поскольку в
проекте статей речь идет об иммунитете только от исполнительной и
судебной юрисдикции, от юридического процесса, постольку и в содержание
юрисдикции вкладывается лишь процессуальный аспект.

Вторая причина отождествления юрисдикции с правоприменением
отчасти связана с переводом этого термина с латинского языка. Практически
во всех современных источниках происхождение слова «юрисдикция» (лат. –
jurisdictio) объясняется сочетанием слов jus – право и dico – говорю и
отождествляется с судопроизводством или с правосудием. Такое понимание
стало сегодня традиционным в доктрине и, как правило, не оспаривается.
2. Основные принципы юрисдикции государства

Практика показывает, что осуществление государством юрисдикции в
отношении физических лиц основано на ряде базовых
принципов. Основными из них являются территориальный; персональный
(национальный, принцип активного гражданства); принцип защиты
(безопасности, или реальный); пассивный персональный (принцип
пассивного гражданства) и универсальный принцип.
Так, профессор А. Абрамовский пишет: "Пять принципов, которые
позволяют государствам осуществлять юрисдикцию в отношении
транснациональных преступлений, это:
- территориальный - зависящий от места совершения преступления;
- национальный - зависящий от гражданства правонарушителя;
- защиты - зависящий от того, нарушены ли интересы государства;
- универсальный - зависящий от того, рассматривается ли данное
нарушение как угроза всему человечеству;
- пассивного гражданства - зависящий от гражданства жертвы
преступления".
Принцип территориальности. Одним из основных юрисдикционных
принципов в международном праве является принцип территориальности.
Это также и самый ранний принцип, установленный в международно-
правовых нормах, - о его преимущественном значении говорит анализ
договоров периода начала нашей эры. Как отмечал Ф. Мартенс, "прежде
всего государство стало относиться сознательно, конечно, к своим уголовно-
карательным обязанностям в пределах своей территории". Территориальная
юрисдикция предполагает полное осуществление уголовной юрисдикции
государства в отношении всех лиц, совершивших уголовно наказуемое
деяние и находящихся в пределах его территории. Это правило
распространяется как на граждан этого государства, так и на иностранцев и
лиц без гражданства.
Принцип территориальности, лежащий в основе территориальной
юрисдикции, в последнее время расширен в теории и практике в связи с
разнообразием ситуаций, подпадающих под его действие. В этом контексте
выделяют субъективный и объективный принципы территориальности. В
первом случае государство имеет право осуществлять уголовную
юрисдикцию в отношении преступления, совершенного на его территории,
но оконченного за границей (субъективная территориальность). Во втором
случае под юрисдикцию государства может попасть преступление, которое в

целом совершено за пределами территории государства, однако его
последствия затрагивают интересы этого государства (объективная
территориальность). Как отмечает К.М. Миссен, государство может привлечь
к ответственности на основании принципа территориальности в том случае,
если по крайней мере часть преступления была совершена на его территории.
Согласно ст. 27Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. уголовная
юрисдикция прибрежного государства не должна осуществляться на борту
иностранного судна, проходящего через территориальное море, для ареста
какого-либо лица или производства расследования в связи с любым
преступлением, совершенным на борту судна во время его прохода, за
исключением в том числе следующих случаев:
- когда последствия преступления распространяются на прибрежное
государство;
- когда преступление имеет такой характер, что им нарушается
спокойствие в стране или добрый порядок в территориальном море.
Дипломатический иммунитет подразумевает определенные изъятия из-
под уголовной юрисдикции государства пребывания: в отношении таких лиц
нельзя возбудить уголовное дело, они не могут предстать перед судом в
качестве обвиняемых и быть подвергнуты наказанию. В случае совершения
ими особо тяжкого преступления такие лица могут быть объявлены персоной
нон грата и выдворены за пределы государства. Круг лиц, обладающих
иммунитетом, определяется конвенциями и двусторонними соглашениями
государств. К ним относятся: высшие должностные лица государств и
международных организаций; дипломатические агенты; представители
государств при международных организациях; сотрудники специальных
миссий; в ряде случаев - консульские агенты; члены семей указанных лиц.
Экстратерриториальная юрисдикция предполагает возможность
осуществления юрисдикции государства за пределами его территории.
"Споры относительно допустимости применения национального права
государства за пределами его территории возникали и возникают снова и
снова". В отечественной доктрине международного уголовного права для
обозначения этого вида юрисдикции иногда используют термин
"экстерриториальная".
Государство распространяет уголовную юрисдикцию за пределы
собственной территории в ряде случаев: а) в отношении деяний, которые
совершены за рубежом его гражданином; б) в отношении деяний, которые
совершены против его гражданина; в) в отношении деяний, которые
причиняют ущерб ему самому; г) в отношении совершенных за рубежом
деяний, которые являются преступлениями по международному праву.
Принципы осуществления экстратерриториальной уголовной юрисдикции
называют: в случае а) - персональным (активного гражданства); в случае б) -
пассивным персональным, пассивного гражданства; в случае в) - принципом
защиты (реальной, безопасности) и в случае г) - универсальным.
Согласно персональному (национальному, активного гражданства)
принципу действие уголовно-правовых норм государства распространяется

на своих граждан независимо от места их нахождения. С практической точки
зрения персональная юрисдикция имеет большое значение в том случае,
когда правонарушитель находится за пределами государственной
территории, а значит, и вне пределов действия территориального принципа
юрисдикции, а именно на территориях с международным и смешанным
правовым режимом и на территории другого государства.
Любое государство имеет право реагировать на преступление, которое
совершено за рубежом и которое непосредственно затрагивает его
существенные интересы. В основе этого положения лежит принцип защиты
(безопасности, или реальный). Основанная на этом принципе
экстратерриториальная уголовная юрисдикция государства возникает в тех
случаях, когда безопасность его интересов, затронутых преступлением,
вследствие различных причин не может быть обеспечена другим
государством, на территории которого произошло преступление или
гражданином которого является преступник.
Для установления юрисдикции потерпевшего государства на основе
принципа защиты не обязательно закрепление преступности и наказуемости
деяния в законодательстве обоих государств, однако такая юрисдикция
может быть реализована лишь в отношении определенной категории
преступлений. В одних государствах такая группа преступлений достаточно
ограничена, в других этот перечень весьма обширен. Общим правилом
остается то обстоятельство, что юрисдикция государства, основанная на
принципе защиты, может возникнуть только в отношении тех деяний,
которые нарушают его действительно существенные интересы, к которым
относятся: национальная безопасность; финансовая стабильность;
безопасность государственных должностных лиц, дипломатических и
консульских агентов. В последнее время наблюдается тенденция включения
в разряд существенных интересов государства торговых отношений;
отношений по охране окружающей среды; безопасность морских и
воздушных сообщений и др.
Следует отметить, что Уголовный кодекс РФ в части действия
уголовного закона в пространстве и по кругу лиц впервые предусмотрел
принцип защиты, который долгое время отрицался отечественной наукой и
практикой. Теперь иностранные граждане и лица без гражданства, не
проживающие постоянно на территории Российской Федерации и
совершившие преступление вне ее пределов, подлежат уголовной
ответственности в случаях, если преступление было направлено против
интересов Российской Федерации(п. 3 ст. 12).
Принцип пассивного гражданства (пассивный персональный).
Согласно данному принципу гражданство потерпевшего становится основой
для отправления экстратерриториальной уголовной юрисдикции этим
государством. При этом гражданство лица, совершившего преступление, не
учитывается.
Как отмечается в международно-правовой литературе, практическое
применение данного принципа - вопрос дискуссионный <1>, и, несмотря на

то, что отдельные государства закрепляют принцип пассивного гражданства
в качестве основания отправления экстратерриториальной юрисдикции, он не
является общепризнанным.
Реализация принципа пассивного гражданства в государствах различна:
в одних государствах он применяется ко всем преступлениям, в других - к
наиболее серьезным. В ряде случаев в законодательстве государства
закрепляются условия, на основании которых принцип применяется, это:
заявление потерпевшего; присутствие предполагаемого преступника;
наказуемость деяния по законодательству обоих государств и др.
Ряд международно-правовых норм предусматривает юрисдикцию
государства на основе принципа пассивного гражданства. Главным образом
этот принцип закреплен в Конвенциях, касающихся отдельных проявлений
терроризма: Гаагской конвенциейпо борьбе с незаконным захватом
воздушных судов 1970 г.; Монреальской конвенциейо борьбе с незаконными
актами, направленными против безопасности гражданской авиации, 1971 г.;
Конвенцией ООН о борьбе с незаконными актами, направленными против
безопасности морского судоходства, 1988 г., и др.
Отдельные ученые в качестве основания экстратерриториальной
уголовной юрисдикции рассматривают принцип представительства
(распределения компетенции). Суть принципа заключается в том, что
государство может осуществлять исполнительную экстратерриториальную
юрисдикцию в отношении любых преступлений по просьбе другого
государства.
Принцип представительства лежит в основе КонвенцииСовета Европы
о передаче судопроизводства по уголовным делам 1972 г., целью заключения
которой являлось максимальное разрешение конкуренции юрисдикций
государств. Государство - участник Конвенции по просьбе другого
договаривающегося государства компетентно в соответствии со своим
собственным уголовным законодательством осуществлять преследование за
любое правонарушение, к которому применимо уголовное законодательство
последнего. Таким образом, одним из условий установления уголовной
юрисдикции, основанной на принципе представительства, является
преступность и наказуемость деяния в обоих государствах.
ПриложениеКонвенциисодержит перечень адаптированных составов
преступлений.
Среди базовых принципов осуществления уголовной юрисдикции
государствами больше всего дискуссий и горячих дебатов среди ученых и
политиков вызывает принцип универсальности. Как известно, он
предусматривает возможность осуществления уголовного преследования в
отношении преступлений, признанных таковыми международным правом,
независимо от места совершения преступления, гражданства преступника и
потерпевшего.